Тайна богов

– Да, это как матрешка. Гностики говорили: «У нашего бога тоже есть бог» и «Наша вселенная заключена в другую вселенную». Вот только они не уточнили, что последняя вселенная заключена в книгу.

– Над обычным смертным – ангел. Над ангелом – бог-ученик. Над богом-учеником – Зевс. Над Зевсом – Галактика. Над Галактикой – Вселенная. Над Вселенной…

– Я не решаюсь в это поверить, – повторяю я.

– Некоторые мистические учения уже давно открыли: «Все предначертано. ВСЕ НАПИСАНО». Но ни одно из них не сказало четко и ясно: «МЫ ВСЕ ПЕРСОНАЖИ РОМАНА».

Мы парим в воздухе, ошеломленные нашим открытием, восхищенные Истиной, которая кажется нам невыносимой и в то же время великолепной.

Эдмонд Уэллс переливается то желтым, то красным светом. Я чувствую, что он пытается думать на новом уровне.

– Однажды писатель умрет. Но эта Вселенная, наша Вселенная, останется.

– Ну… Она будет существовать, пока хотя бы один человек будет смотреть на эти страницы, включив свое воображение.

– Значит, мы с тобой бессмертны?

– Да, я так думаю. Мы исчезнем только в том случае, если никто и никогда не будет читать эту книгу.

Огромные глаза читателя движутся быстрее, словно торопятся.

– Наша Вселенная не погибнет, пока будет существовать хоть одна книга, в которой она описана.

– Пока хоть у этой книги будет хоть один читатель.

Я снова смотрю на глаза, которые пробегают по строчкам. Розовый палец вновь касается уголка страницы, и мы оказываемся на другой стороне. Опять пробираемся через корешок книги.

– Так вот кто такой этот «всемогущий бог»?

– Да, боюсь, что так. Его власть над нашей Вселенной безгранична. В этой книге наше прошлое, настоящее и будущее. Помнишь теорию о сверхсветящемся человеке? Существует место, где время и пространство не подчиняются обычным законам. И тогда прошлое, настоящее и будущее смешиваются.

В книге заключено прошлое, настоящее и будущее ее персонажей! Нужно просто прочитать ее до конца, и тогда можно узнать, чем все закончилось. Читатель даже может сразу заглянуть в конец. Или, наоборот, вернуться к началу. Он не обязан следить за тем, как постепенно развивается наш мир. Читатель – хозяин пространства и времени книги.

Я начинаю осознавать грандиозность этого открытия.

– А если читатель вдруг остановится, не станет дальше читать? – вдруг с тревогой спрашиваю я.

– Тогда мы застрянем на каком-то этапе нашего существования. Как приклеенные. Как фильм, поставленный на паузу. И будем ждать, когда у него появится желание закончить книгу.

– А если оно у него не появится?

– Наш мир остановится там, где он бросит книгу.

– А если он будет читать быстро?

– Тогда и мы будем жить быстро.

– А если он станет перечитывать?…

– Тогда мы снова будем переживать те же приключения.

Не может быть! Я снова буду танатонавтом, увижусь с Розой, встречусь с Дельфиной, Афродитой… Я переживу то, что уже было со мной! Каждый раз сначала, забыв, что это уже когда-то происходило. И каждый раз впервые с изумлением узнавая, что еще придумал для меня автор.

Одна вещь, тем не менее, беспокоит меня.

– А если читатель не дочитает до конца, если бросит книгу посередине или всего за несколько страниц до конца?

– Это ничего не изменит. Ведь у книги не один читатель. Если кто-то другой продолжит читать о наших приключениях, то они будут продолжаться. Чтобы наша Вселенная погибла, нужно, чтобы все читатели разом отложили эту книгу.

Уэллс мерцает в восторге от этой мысли. Наши сферы-звезды покрываются сияющими прожилками. У звезд это означает, что они напряженно думают.

– Но есть одно «но». Наши персонажи бессмертны, но не неизменны. Читатель может по-разному представлять нас, когда впервые читает о нас и когда перечитывает книгу. Если он возьмется за чтение в подавленном настроении, возможно, он представит нас в мрачном, холодном мире. А если он будет счастлив, то сам добавит детали, которых в тексте и не было. Он увидит нас более красивыми, яркими, веселыми.

– Ты прав. Читатель может домыслить какие-то подробности. Он будет думать, что прочитал об этом в книге, а на самом деле они сами появились в его воображении, когда он был погружен в чтение, или всплыли на поверхность из его собственных воспоминаний.

– Если Читатель – мужчина, он может вообразить Афродиту похожей на одну из своих подружек или на свою мать в юности.

– А если книгу будет читать женщина, то тебя, Мишель, она может представить похожим на своего бывшего парня.

У меня начинает кружиться голова. Странно, но встреча с 9, Галактикой, и с 10, Мирозданием, не произвела на меня такого впечатления, как глаза Читателя или Читательницы, которые именно в эту минуту следят за моими приключениями.

«Вы…»