Тайна бульдога Именалия

– У меня вся семья отправилась в мир людей. Отец попросил своего брата обо мне позаботиться, а дядя Виктор отослал меня к Именалию. Бульдог очень умный и добрый. Он не станет врать. Это Люка лжет.

– А меня мама сюда привела, – пояснил Бен, – я не самый послушный терьер. Проказник. На меня все жаловались, и соседи, и учителя. Папа мой стережет у людей космодром. Представляете, какая ответственность? Для отца на первом месте ракеты. Он в Прекрасную Долину возвращаться собирается. Кроме меня в семье еще пять девочек, они тихие, послушные, маме помогают. А я пошутить люблю. Один раз налил в суп шампунь.

– Зачем? – изумилась Куки.

– Показалось смешным, – уныло признался терьер, – все поедят, начнут разговаривать, а из пасти и носа пузыри полезут.

Жози засмеялась. Куки дернула сестру за ухо.

– Глупая затея.

– Я представила, как у Зефирки из ушей пена лезет, – захихикала Мафи.

Бен понурил голову.

– Я тоже так думал: все хохотать будут. Получилось иначе. Мама с сестрами в больницу угодили. Честное слово, я не знал, что мылом отравиться можно. А когда все выздоровели, меня сюда отправили. Мамочка сказала: «Бен! Судя по рекламе, это лучшая гимназия. Надеюсь, тебя там воспитают. Дорого, конечно, пятьсот золотых за три месяца».

Глава 17 Убежать от беды

– Сколько? – ахнула Мафи, которая помнила, как Люка говорила богатому Гектору про десять монеток за год.

– Пятьсот, – повторил Бен, – мама очень хорошо зарабатывает, она дантист, зубы всем лечит.

Мафи прищурилась:

– На столе у Люки кроме брошюры о школе еще было письмо от человека, которого мы знаем. Это злой профессор[2], он мучает животных. Они ему нужны для испытания на них всяких таблеток, уколов.

– Ох! – вскрикнул Фил. – Как страшно!

– Ужасно, – передернулся Бен. – Почему некоторые люди так поступают? Они не понимают, что нам очень больно?

– Они злые и жестокие, – пояснила Куки.

– Речь идет о другом, – остановила сестру Мафи. – В письме злой профессор сообщил Люке, что ему нужно несколько здоровых собак. Два мальчика. И столько же девочек. Он за них хорошо заплатит. За ними завтра в полдень приедет его помощник. Вы поняли?

– Нас хотят отдать для опытов? – пришел в ужас Фил.

– Верно, – подтвердила Жози, – а родственникам потом скажут: «Такие противные дети, они куда-то убежали».

– Мне это не нравится, – испуганно сказал Фил.

Бен молча кивнул.

– Неправда, – отрезала Гортензия, – Люка не может так поступить со мной.

Терьер с интересом посмотрел на лабрадориху.

– Значит, нас она может отправить к профессору, а тебя нет?

– Верно! – кивнула Гортензия. – Люка меня все время хвалит, говорит: «Скоро ты получишь диплом, сама будешь преподавать, ты моя гордость». Между прочим, я дольше вас всех живу в гимназии. Может, Люка меня в свои дочки возьмет! Она на это намекает: я стану ей родной!

– Но у тебя же мама есть! – удивилась Куки.

– Не верю вам! – воскликнула лабрадориха. – Куки, Жози, Мафи, вы сюда только приехали, не хотите учиться. Лентяйки! Вот и решили…

Мафи достала из кармана лист бумаги и протянула Бену:

– Смотри.

– Тут темно, ничего не видно, – возразил терьер.

Жози вынула из кармана сумочку с нитками, нашла в ней фонариккарандаш, включила его и подала Бену.

Терьер пробежал глазами по тексту и передал письмо Филу, тот изучил его и положил перед Гортензией. Лабрадориха прочитала и заплакала.

– Нет, нет, нет, – повторяла она сквозь слезы, – как же так! Люка! Она… меня хвалила… я ее гордость… еще год, два и я стану преподавательницей. Поселюсь на втором этаже!

Куки обняла Гортензию и стала вытирать ей лапкой слезы.

– Собаки иногда врут!

Мафи кашлянула.

– Нам надо бежать!

– Как? – спросил Бен. – Окна заперты снаружи железными ставнями. На входной двери несколько замков. И в коридоре всегда охранники дежурят. Признаюсь, я давно хотел отсюда удрапать, осматривал первый этаж и понял: это невозможно.

– Надо что-то придумать, – настаивала Мафи, – быстро. Ночь не такая длинная. В полдень за вами приедут.

– Я боюсь, – задрожал Фил.

– Прекрати, – велела Мафи, – страх плохой советчик. У него глаза велики. Некоторые собаки и даже кошки мышей боятся, им крошечная полевка прямо крокодилом кажется. Страх все укрупняет.

– Он же мне сказал! – подскочила Жози. – Если прыгнешь без страха в воду, то сначала утонешь, а потом увидишь выход!

– Ты о чем? – изумилась Куки. – Кто сказал?

– Потом объясню, – отмахнулась кузина, – он дал мне несколько советов, сказал: надо их использовать. Горти!

– Что? – всхлипнула та.

– Перестань слезы лить, – разозлилась Жози, – потом порыдаешь, на свободе. Здесь есть вода?

– Да, – еле слышно сказала лабрадориха, – в ванной стоит бочка с рычагом.

– Она открывается? – продолжала распросы Жози.

– Нет, похожа на яйцо без крышки. А зачем тебе ее открывать? – удивился Бен. – Я хорошо эту бочку знаю. Мы в ванной моемся противным серым мылом.

Жози передернулась:

– Фу! Очень оно мерзкое. Мне нужна вода, чтобы в нее прыгнуть.

Куки схватилась лапками за голову.

– Жозенька! Ты решила утопиться?

– Ну и глупость пришла в твою куканскую голову, – фыркнула Жози, – под водой есть выход на свободу.