Тайна Бутлегера, или Операция «Ноктюрн»

– Молодец. Продолжайте.

– Пьяницы, коварные, невежды, ленивцы. Однако вы-то работаете.

– Торгую алкоголем. Скорее всего потому, что ценю тех, кто его пьет. Кто вообще пьет. Это же не настоящая работа – это лишь способ выжить.

– И у вас никогда не было никакой профессии, серьезной… работы?

– Я никогда не работал. Из принципа.

– Какого принципа?

– Свободному человеку скучно работать.

– Не согласна.

– А я и не спрашивал вашего мнения.

Задетая за живое, Мерилен рассердилась:

– Вы наглец. Действительно поляк.

– Почему вы не замужем? – спросил Юрек, рассматривая ее и ведя машину все быстрее и неосторожнее.

– Это мое дело, – сухо ответила Мерилен. – Обращаю ваше внимание, что вон там, прямо перед вами, красный светофор.

Игнорируя замечание, Юрек проехал на красный, прибавив скорость. Офицер дорожной полиции напрасно свистнул ему вслед.

– У меня впечатление, что наши темпераменты вполне могут сочетаться.

– Мне так не кажется, отнюдь. Смотрите лучше вперед, вы проехали на красный.

– Когда-то я знал одну женщину, похожую на вас.

– Наверное, вам стоило бы притормозить, иначе этот мотоцикл…

– Лет тридцати. Бледную, как призрак. Служащую.

– Совсем как я, – сухо заметила Мерилен. – И какова же ее судьба? Вы убили ее?

– Как вы угадали?

Юрек взглянул вперед и чудом избежал столкновения.

– Я поняла по тому, как вы водите машину. А кроме того, вы ведь поляк.

– У нас есть и хорошие черты.

– Стремление покончить жизнь самоубийством, например. Видите ли, если бы вы немного чаще смотрели на дорогу…

– Вы правы. Смерть не слишком пугает нас.

– И даже чужая, мне думается. Вон там сейчас две старушки переходят улицу.

Юрек притормозил, объехал старушек и снова нажал на газ.

– Поскольку нам нечего терять, будем отважны. В Англии ведь именно так и говорят: отважный, как поляк.

– Нет. Видите ли, там говорят: пьяный, как поляк.

– Ах да, я перепутал.

– Если теперь повернете направо, избежав столкновения вон с тем автобусом, то, оставшись в живых, я, наверное, смогу сообщить вам, что ирландцы тоже отважны… – Она схватилась за приборную доску, стараясь избежать удара от резкого торможения, потом с вызовом посмотрела на него. – Я по происхождению ирландка. Знаете, какая разница между поляком и ирландцем?

Юрек вопросительно посмотрел на нее.

– И те и другие атакуют танки верхом на коне, но только поляки верят в победу, – сказала Мерилен.

Юрек расхохотался и, свернув на улицу, ведущую к школе, поехал вдоль ограды парка. Потом с вызовом посмотрел на Мерилен.

– Это действительно так, – сказал он. – Мой отец граф Андржей Рудинский скончался в полдень пятнадцатого сентября тысяча девятьсот тридцать девятого года под гусеницами немецкого танка, раздавившего его вместе с лошадью в жидкой грязи.

Мерилен ужаснулась:

– Простите, я не хотела… – Она умолкла, заметив, что Юрек не слушает ее.

Опять о чем-то задумавшись, он смотрел на дорогу перед собой, и на лице его блуждала улыбка.

Дети толпились возле ворот, кто-то еще играл во дворе под присмотром учительницы, среди них была и Барбара, дочь английского посла, в красном платье, столь похожая на Соню. Мерилен окликнула девочку, та обернулась и, увидев ее, побежала навстречу.

Тем временем Юрек искал Соню и, не найдя ее, обратился к учительнице:

– Здравствуйте, синьора. Моя дочь уже ушла?

– Да, мистер граф. Несколько минут назад. Она сказала, что сегодня вернется домой на автобусе, потому что…

– Нет-нет, – вмешалась Барбара. – За ней приехал какой-то мистер в машине…

Юрек был изумлен, а Мерилен в растерянности смотрела на него.

– Что ты говоришь, Барбара? – удивилась учительница. – Я видела, как она пошла на остановку.

– Да нет же, нет, – настаивала Барбара и указала место, где остановился «мерседес» Шабе. – Вон там была та машина.

Тень прошла по лицу Мерилен.

– Какая машина? – спросил Юрек.

– Машина старика, – тотчас ответила Барбара.

Мерилен содрогнулась и на мгновение представила землистое лицо Шабе.

– Старика? – удивился Юрек, стараясь скрыть беспокойство.

– Да, да, – сказала Барбара. – Весь седой.

Учительница не выдержала:

– Ты о чем, Барбара? Этого не может быть, я сама видела…

Мерилен была потрясена. Она представила себе лицо Контатти, его странное выражение. Вспомнила, как он изучал Юрека, когда тот стрелял по тарелкам, и вспомнила его слова, которые теперь приобретали пугающее значение: «Интересно, продается ли он и за сколько?»

Расстроенная, Мерилен смотрела на Барбару, на учительницу, на Юрека. Они продолжали говорить, но она не слышала их. Ужасная мысль пришла ей на ум. Она видела Юрека, сохранявшего полнейшее хладнокровие и спокойно задававшего вопросы, видела девочку, уверенно и подробно отвечавшую на вопросы и довольную, что оказалась в центре внимания, видела встревоженную учительницу и опять переводила взгляд на Юрека, пытавшегося успокоить ее. Ей стало страшно, но она все же надеялась, что ее ужасное подозрение ошибочно.

Бело-голубая полицейская «альфетта» остановилась во втором ряду у входа в супермаркет, и из машины вышел капитан карабинеров Коссини – высокий, темноволосый, с черными усиками, лет тридцати пяти. Водитель остался за рулем.