Тайна Бутлегера, или Операция «Ноктюрн»

– Означает ли это, что Рудинский должен прийти ко мне домой и ждать ваших указаний?

Контатти, отпив чаю, кивнул. И таким образом избежал ее взгляда.

– Мне не нравится моя роль, – решительно заявила Мерилен. – Почему выбрали именно меня?

Контатти выглядел спокойным.

– Потому что я сам не могу явиться на встречу с ним, это очевидно. Потому что телефон и дом Рудинского контролируются полицией. Вы не знали этого? Ладно, не говорите, что не знакомы с капитаном Коссини.

– Он приходил в посольство.

– А теперь послушайте меня внимательно, Мерилен. Мы выбрали вас, потому что необходимо, чтобы посредник был человеком во всех отношениях весьма далеким от похищения. Вы ведь не принимали никакого участия в разработке этой операции.

– Надо полагать.

– Нам нужен человек, знакомый с Рудинским и в то же время ни в чем не подозреваемый. Человек, который мог бы контролировать его действия и точно сообщить нам, исполнит он наши указания или задумал какой-нибудь катастрофический финт. Лучше вас этого не сделает никто. Вам не кажутся убедительными эти доводы?

– Слишком, если учесть, насколько это рискованно для меня.

– Почему же рискованно? – удивился Контатти. – В самом худшем случае, то есть если даже наш джентльмен, будучи арестованным, назовет ваше имя, вам не придется говорить ничего другого, кроме правды, нет, пожалуй, поправлюсь – ничего, кроме некоторой части правды. Вам придется сказать, что похитители, неизвестные разумеется, заставили вас как подругу Рудинского или свидетеля похищения передать ему их послания и что вы не могли отказаться, дабы не подвергать риску жизнь девочки.

– И все?

– Вам поверят, и у вас не будет никаких проблем. Кстати, постарайтесь сохранить эти штрафные квитанции, они – доказательства в вашу пользу. В любом случае наша служба гарантирует вам самую эффективную защиту. Это само собой разумеется.

– Вы забываете, что допрашивать меня будет Уэйн, то есть ЦРУ. Мое участие в деле, пусть даже случайное и оправданное, обозначит след английского посольства, на которое я работаю, вернее, мы работаем. Смешное совпадение, не так ли?

– ЦРУ важно заполучить Хагена. Не думаю, что оно станет слишком оплакивать возможную кончину Форста. С другой стороны, мы решительно опровергнем любое подозрение на наш счет: дадим мистеру Уэйну указания, которые направят его на ложный след. Повторяю вам: можете говорить даже все.

– Все?

Контатти улыбнулся:

– Но ни слова обо мне, прошу вас.

– Вы полагаете, мне удастся не выдать себя?

– Конечно. Притворство – одно из основных свойств человека.

– У вас это свойство выражено особенно ярко.

– У меня? – Контатти неожиданно сделался серьезным. Мерилен удивилась, что он помрачнел, но он тут же взял себя в руки и снова заговорил спокойно: – Притворство имеет одну особенность. Хорошую или плохую – это другой вопрос. Оно в любую минуту может прекратиться. Внезапно ломается внутри какой-то механизм, и нас охватывает нестерпимое желание жить в абсолютной правде. Какое безумие! – Он поднялся и оставил на столе деньги для официанта. – Но какова эта правда? Где она? Когда появляется такое желание, лучше всего сменить ремесло.

Голос его звучал искренно. Он улыбнулся, приветливым жестом попрощался с Мерилен и ушел.

Мерилен выключила магнитофон и проводила его взглядом: смешавшись с толпой прохожих, он остановился у светофора. Тогда она достала «поляроид» Уэйна, прошла к своей машине и, сев в нее, сделала несколько снимков: Контатти смотрит вверх на светофор, оборачивается в сторону кафе, стоит, о чем-то задумавшись, собирается переходить улицу.

Потом Мерилен включила двигатель и проехала в почтовое отделение на площади Сан-Сильвестро. Здесь она еще раз просмотрела четыре снимка, запечатлевших Контатти, и положила их в конверт с защитным полиэтиленовым слоем, сюда же поместила и миниатюрные магнитофонные кассеты с записью последних двух разговоров с ним.

Написав на конверте адрес, она обратилась в окошко, где принимают заказную корреспонденцию, и попросила:

– Отправьте, пожалуйста, срочную заказную бандероль.

Служащая положила конверт на весы – он весил всего несколько десятков граммов. «Бесценных граммов», – подумала Мерилен и, войдя в телефонную кабину, позвонила Джованне, которая присматривала за виллой английского посольства в Марино. Девушка ответила сразу.

– Послушай меня внимательно, Джованна, – заговорила Мерилен, стараясь сдержать волнение. – Я только что отправила тебе заказную бандероль с описанием мебели, имеющейся на вилле. А сейчас вспомнила, что допустила одну ошибку. Не вскрывай пакет, когда получишь. Я приеду и сама разберусь с ним. Но если не приеду до послезавтра, до четверга, тогда поезжай в Рим и вручи его лично послу. Ты все поняла?

Потом Мерилен набралась духу и позвонила домой Юреку. Трубку сняли сразу же. Дрожащим от волнения голосом Мерилен произнесла:

– Говорит мисс Росс из канадского посольства. Могли бы вы привезти мне домой два ящика виски? Мой адрес помните? Они нужны мне сейчас же. Спасибо.

А потом она позвонила в английское посольство: