Тайна человека со шрамом

– Они с девочкой похожи. У него тоже светлые волосы с завитушками, но не такие пушистые. Мальчик худой и выше девочки.

– А его лицо, глаза, нос, губы?

Тиван задумался.

– Сложный вопрос, я же его не видел ни разу. Только девочку, но она все время общается с другом. И про волосы она говорила и про рост тоже я от нее услышал, когда они между собой разговаривали. Я могу только подслушивать, а не спрашивать. А так бы спросил, конечно… интересно же.

Я побледнела.

– Ты не видишь мальчика?

– Не-а.

А я уже знала одного уже совсем не мальчика, которого не видел Адам.

Неужели… это один и тот же человек?

Остальных детей Тиван тоже описывал скудно, хоть и видел их лучше. Полового признака с него хватало, иногда к этому добавлялся цвет волос, да и то не во всех случаях. После мальчик вспомнил о необходимости все скрывать и ушел в себя, похоже, воздействие на него Олли выветрилось без остатка. А Тиван оказался упертым мальчишкой, я долго рассказывала ему о своем даре в надежде, что он вновь откроется, но он только двигался от меня подальше. Может, я рассказывала плохо? Или мое лицо так побледнело, что мальчишка пугался.

– Хочешь, отведу тебя к маме? – наконец спросила я.

– Хочу.

Мы поднялись до Северной Башни. Тал на месте застать не удалось, я доверила Тивана одной из служанок, пообещав, что скоро вернусь и навещу сестру. А сама без стука ворвалась к бабушке. Эдина Альмар, еще одна ледяная женщина в нашей семье. Думаю, с нее мать всегда и брала пример, подражала как могла. Может, в чем-то даже опередила, ведь Эдина хотя бы иногда выходила из себя, повышала голос, проявляла человеческие чувства.

Эдина сидела в кресле с книгой в руках.

– Твои манеры остались во дворце? – даже не посмотрев на меня, спросила она. – Я бы попросила тебя уйти, но боюсь, даже такая просьба тебя не смутит. Так говори быстрее и уходи.

– Раньше вы общались со мной теплее, бабушка.

– Пока ты семью не предала.

– Мне бы не хотелось обсуждать сейчас такие вопросы. Дед мертв.

Эдина вздрогнула и выронила книгу.

– Подробности мне пока неизвестны, – продолжила я, присаживаясь напротив. – И я здесь не за тем, чтобы сообщить вам новости. Я жду ответов от вас… не торопитесь возражать, я не договорила. Видите ли, дедушка пропал вчера, и мы отправились на его поиски, и в итоге след привел нас в замок. В подвальное помещение, которое не найти постороннему. Знаете, кто указал нам путь? Тиван. Он проводил с прадедом немало времени.

Эдина переживала трагедию молча, с высоко поднятой головой. Ничто в ней не выдавало того ужаса, который она испытывала. Разве что ненормальная бледность, казалось, даже снег не такой белый, как ее лицо.

– У нас есть два пути. В первом вы без утайки рассказываете мне все, и мы вместе думаем, как урегулировать ситуацию, если такое вообще возможно. Во втором… теперь у советника Стрейта есть причина привести сюда сотню людей, прочесать весь замок, не оставив от него ничего.

– А ты здесь эту причину искала? – Эдина склонила голову вбок.

Из меня вырвался тяжкий вздох.

– Вы с отцом сговорились, что ли? Мной двигало невинное желание найти человека, который убил Вильмара.

– И где этот человек? Ты его не нашла, как и самого Вильмара. Зато копаешься в семейных секретах, зло копаешься, упорно. Пользуешься слабостью отца к тебе, как когда-то воспользовалась дедом. Или как тобой пользуется твой любимый советник. Уходи, Таната, я не собираюсь с тобой сплетничать. Зови сюда кого угодно, если так хочешь.

Вместо этого я подсела ближе.

– Почему вы все так его ненавидите? Советника Стрейта.

– Потому что он ненавидит нас.

– Но почему?

– Вспоминать былое – не моя стихия. Твой дед это любил, стоило спросить у него. Но уже поздно. Интересно, что с ним случилось? Может, ушел из жизни из-за неблагодарности любимой внучки? Он вложил в тебя так много… слишком много, чтобы за это еще и отдать жизнь.

– Вы знаете что-то.

– Нет. Уходи, Таната, имей совесть. Ты принесла ужасную новость и ждешь каких-то ответов вместо того, чтобы дать старому человеку пережить горе в одиночестве. Или во дворце и подглядывать учат?

В этот раз я поднялась.

Эдине я не верила, что-то ей было известно. Не все, но хотя бы часть правды. Но она будет молчать из-за страха, а еще из-за необходимости охранять семейные секреты до последнего вздоха. Но еще я допускала, что вся правда Эдины основала на догадках, сама она в том подвале даже не бывала. Как и отец. В противном случае оба знали бы, где стоит искать деда в первую очередь.

– А где Тиберий? – спросила я перед уходом.

Эдина испуганно дернулась.

– Кто?

– Питомец дедушки.

– Летает по замку или по Саду. Зачем он тебе?

– Хочу с ним поговорить, – ответила я с улыбкой и ушла.

Недавно я поняла: Тиберий живет слишком долго, чтобы считаться обычным вороном. В детстве дед рассказывал, что Тиберий достался ему от Та́ната, его отца. А тому – от его отца. И дед не торопился отдавать Тиберия кому-то недостойному, но он говорил, что однажды его ворон прилетит ко мне. Думаю, после моего побега из дома дед передумал, но все же… жизнь у ворона получается насыщенная для обычной птички.