Тайна "Черного лотоса" (СИ)

— У нас в семье случилось несчастье. — Фенг помолчал и продолжил, уже не останавливаясь: — Мы ездили на пикник. Сестра ехала верхом на лошади. Я скакал за ней. Мне надо было скакать впереди, и ничего бы не случилось. — Дэй внимательно слушал, не перебивая. — В общем, выскочила лиса. Прямо перед лошадью сестры. — Фенг сглотнул подступивший к горлу комок. — Ее лошадь понесла. Лан не удержалась в седле — упала. Врачи ничего не могут сделать. Хотя мой отец господин Сию-гю не бедный человек. Она лежит грустная почти десять дней. Она не может ходить. Ужасно, если это навсегда. Но мы все надеемся. А я виноват в этом, — закончил Фенг.

Дэй помолчал, обдумывая всё, что он услышал, затем сказал:

— Во-первых, ты ни в чем не виноват. У каждого человека своя судьба. Без Неба не делается ничего. Так было угодно Ему. Во-вторых, если девочка чувствует ноги, еще не всё потеряно. И… почему ты отца называешь «господин Сию-гэ»?

— Потому что он не мой родной отец. Господин Сию-гэ купил меня на рынке рабов и воспитал как собственного сына.

— Хм… тебе повезло. А ты помнишь своего родного отца?

— Смутно. Мне было всего шесть лет, когда на нашу Маленькую деревню напали разбойники.

И снова в памяти Дэя мелькнуло смутное воспоминание и ушло.

— Не надо приумножать неприятности, Фенг. Твоим родителям и так нелегко. Вчера ночью тебя могли убить, покалечить. И уж точно оставили бы замерзать на улице.

Фенг опустил голову. Старик был прав.

— Я могу осмотреть твою сестру, Фенг, если твой отец не будет против.

В глазах Фенга мелькнула надежда. Но что может старик в бедной одежде? И что он, Фенг, скажет отцу?

— Вижу, ты сомневаешься, юноша. В таких делать лучше сделать всё возможное, лучше использовать все шансы, которые дает Небо.

— Я понял вас, — ответил Фенг. — И скажите, как мне вас называть?

— У меня короткое имя, но длинные руки, — улыбнулся Дэй. — Зови меня Дэем.

— Где-то я слышал это имя, — задумчиво произнес Фенг и встряхнулся, после съеденной каши ему стало намного лучше: — Давайте пойдем быстрее ко мне домой. Здесь недалеко.

— А твой отец сейчас дома?

— Нет, он на службе.

— Тогда будет лучше, если ты один придешь домой и всё расскажешь. А я загляну завтра утром.

— Да, я расскажу отцу, что вы спасли меня.

— И, надеюсь, ты по дороге не завернешь в харчевню и не потеряешься, — улыбаясь, сказал Дэй, внимательно глядя на Фенга.

— Конечно нет, — засмеялся Фенг. — Запоминайте, где я живу.

Когда Фенг ушел, Дэй задумался: два раза его память подавала ему знак. Это не может быть случайностью. Но Дэй, сколько ни напрягался, не мог понять, откуда идут смутные воспоминания. Ничего. Небо всё устроит — оно знает, когда открывать тайны.

Глава 22 В поспешности скрыты ошибки

Когда Шучун привели обратно в «синий дом», а Мин исчез и больше не появлялся, она как будто застыла: сначала плакала, а потом застыла в своем горе. Шучун всё делала механически, не выражая эмоций.

Девочки пытались расспрашивать, как она сбежала, где была и что теперь будет, но потом, видя, что Шучун не собирается делиться с ними, отстали от нее.

Госпожа Чжэн Ши сначала сильно злилась — господин Тао не пожелал после того, что произошло, покупать Шучун. Ему нужна была девственница, а теперь не пойми что. Хозяйка «синего дома» даже хотела продать Шучун в дешевый притон, но спустя две недели, узнав, что Шучун осталась девственницей, передумала. Ничего, пройдет время, всё забудется — репутация ее заведения не пострадает. А Шучун подрастет, и через год-два ее можно будет отдать дороже.

Госпожа Чжэн Ши даже пожалела девочку — что, у нее сердца нет, сама была молодой и глупой: вызвала к себе и сделала подарок — коробочку разноцветных рисовых конфет.

Но реакция Шучун на конфеты оказалась совсем не такой, какую ожидала хозяйка. Шучун вспомнила, как Мин дарил ей конфеты. Девочка заплакала и убежала, не взяв подарок.

На уроках она сидела тихая, молчаливая — лишь бы ее не трогали и только на занятиях по рукоделию оттаивала, работая иглой и думая о своем.

Госпожа Чжэн Ши велела присматривать за Шучун — как бы чего не натворила.

Между тем жизнь «синего дома» шла своим чередом. И вот уже Лупи отправилась в паланкине в дом к мужу, но она и хотела замуж — непоседливой любознательной Лупи надоело однообразие «синего дома».

Лупи попрощалась со всеми девочками, а Шучун сказала:

— Шучун — жизнь не сказка, но мы хотя бы не умираем от тяжелой работы на рисовых полях. А тебе я немного завидую — в твоей жизни сказка была.

Шучун, вытирая набежавшие слезы, обняла Лупи и сказала вдруг то, чего не ожидала сама от себя:

— Будь счастлива, Лупи. Спасибо тебе за всё. А у меня еще будет сказка.

Лупи удивленно посмотрела на Шучун, но больше ничего не произнесла.

Но после того разговора девочка как будто прибавила в росте: она перестала печалиться, старалась быть разговорчивой и даже веселой. Активно вела себя на уроках.

Никто не узнавал Шучун — все решили, что девочка, наверное, повзрослела и смирилась.