Тайна Черного моря

– Да. Там, в компьютерных файлах, спрятан труд всей моей жизни, и весь он умещается на пяти дискетах. На этих дискетах – Тайна Черного моря. Ею я заинтересовался давно, когда ещё учился на Русском факультете Токийского университета, – точнее, заинтересовался я тогда абсурдностью, бессмысленностью существования Черноморского флота. И пришел к выводу, что он является лишь хитроумной декорацией. Но – декорацией для чего? И тогда я приступил к собственным исследованиям. Ночей не спал, кимоно в библиотеках просиживал, гримировался гейшей и подпаивал в портовых кабаках русских торговых моряков. Однако, как это обычно и бывает, внутри одной тайны скрывалась другая, в ней – ещё одна… Совсем как ваша матрешка. Я открывал их одну за другой, и открытия лавиной сыпались на меня. Теперь я уже не понимаю, почему никто раньше не додумался, не смог понять то, что понял я. Кусочки мозаики сложились передо мной в одну картину – пугающую, притягательную и великую.

Хутчиш сидел со скучающим видом, дескать, мне все это известно, но каждой клеточкой мозга впитывал информацию. Решение загадки – что же именно затевает сие ветхое чудовище – прапорщик отложил на потом.

– Вы никогда не задавались вопросом, благонравный господин Хутчиш, отчего Император Сталин невзлюбил кибернетику? Невзлюбил до такой степени, что её апологеты все до единого, по его приказу, оказались в лучшем мире? Ведь, при всей своей жестокости, Сталин знал мир от Инь до Ян и не мог не понимать, какие перспективы открывает эта новая наука перед ним и перед его страной… Ответ на этот вопрос на моих пяти дискетах. Но не хватает малого. Сущего пустяка. Точки Икс. Может быть, вы окажетесь удачливей меня? А не размышляли ли вы, возвышенный господин Хутчиш, куда пропали дневники Вавилова? Почему были сожжены дневники Тимирязева и Мичурина? Отчего эти достойные мужи пребывали в фаворе у Императора, тогда как гениальный Вавилов – в опале? Почему в фаворе оказался и академик Лысенко, который вообще ничего в сельском хозяйстве не смыслил? Повторюсь, Император Сталин был отнюдь не глупым человеком. Может быть, вы ответите и без дискет?

И все-таки тревога колобродила в душе лазутчика. Смутная догадка, что за вспышкой искренности притаилась гремучая змея. И тончайшие изменения в настроении фиолетовогубого колдуна тоже очень не нравились. Старый дьявол говорил с интонациями охотника, уже заполучившего жертву в силки.

Прежде чем ответить, Анатолий взвесил слова и, главное, интонацию, с которой они будут произнесены.

– Значит, логично будет предположить, что, подвергая гонениям кибернетиков и генетиков, Сталин преследовал какие-то свои цели. А именно – отвлечь внимание потенциального врага от другого, тайного проекта, – сказал он, а сам невольно взглянул в окно.

Если ошибся, если старец услышал не правильный ответ, то наилучшим выходом будет в это окно и прыгнуть. Порезы – ерунда, важно выжить и выполнить задание.

Нет, не ошибся. Старик до сих пор верил, что Хутчишу все перечисленное известно. Или продолжал делать вид, что верит. Даже не заметил настороженного взгляда. Точнее, не понял смысл взгляда. Сам подступил к окну, чтобы Хутчиш не мог видеть, как старческие морщины полосует боль. Боль от бессилия перед тайной. А мальчишка может помочь ему отыскать установку. Может.

– Вы умны, господин Хутчиш, – сказал он, глядя на два автомобиля под окнами консульства. – Слишком умны. Но напрасно пытаетесь делать вид, будто ничего не знаете. Другой секретный проект, сказали вы? Отвлечь внимание, сказали вы? Нет. И вам об этом известно. Именно привлечь внимание потенциального врага и тем самым доказать ему, что никакого секрета не существует, – вот чего добивался Император Сталин. И добился. Ибо, на словах притесняя кибернетиков и генетиков, он тайно руководил разработкой нового, идеального оружия. Господин Хутчиш, ваши ученые в пятьдесят втором создали несколько миллиардов сверхмощных биокомпьютеров…

Замершие под окнами машины Господина Доктора не интересовали. Наверняка в местном компьютере уже готов ответ – кто пасет консульство, почему, зачем.

Двое в серой «волге» с правительственными номерами молчали уже полчаса. Горячка спешки растаяла с млечным рассветом. Сидящий за рулем нервно барабанил ногтями по баранке и то и дело нетерпеливо ерзал; другой же сидел спокойно – открыв окно, он наслаждался влажным предутренним ветерком. Мерно, вхолостую, урчал двигатель.

– Нет, ну не понимаю я! – наконец сдался усатый генерал Семен и в сердцах хлопнул обеими ладонями по рулю, обтянутому дырчатой черной кожей. – Почему Ленинград, когда «Буратино» должен был отправиться в Севастополь? В задании же четко было указано: Се-ва-сто-поль, Черноморский флот!

Генерал не собирался изображать надрыв, само собой получилось. Сдал старик. Эти безумные, безумные, безумные, переперченные новостями последние дни укатали сивку.