Тайна черного зонта

Адам Багдай Тайна черного зонта

ЧАСТЬ I

Глава I КРАСНЫЙ БЛОКНОТ

— Ты куда, Кубусь?

— У меня дела.

— Обед в холодильнике.

— Спасибо, мама.

— Смотри, чтоб не подгорели котлеты.

— Не волнуйся, мама.

— Что собираешься делать?

— Да так, ничего особенного.

— Сынок, только не натвори чего-нибудь.

— Можешь не волноваться.

— А вот пан Ковальский жаловался, что ты обвинил его в краже половика.

— Все уже выяснилось.

— Ты извинился?

— Конечно.

— А кто украл половик?

— Прыщавый Болек.

— Интересно, как ты узнал?

— У меня свой метод. — Мальчик слегка надул губы и еще на шаг приблизился к двери. Ему хотелось ускользнуть, пока мать не вспомнила о мусорном ведре, которое нужно вынести, и о прачечной, откуда надо принести белье.

Он украдкой взглянул на причесывающуюся мать, сидевшую перед зеркалом на низенькой табуреточке. У матери было приятное, с мягкими чертами лицо, спокойные ясные глаза. Кубусь очень ее любил и считал, что она самая красивая из всех матерей на свете.

Они жили в одном из «спальных» районов Варшавы и, по выражению матери, вели холостяцкое хозяйство. Пани Павликовой, служившей редактором в Польском агентстве печати, приходилось работать в разные смены, и она постоянно жаловалась, что не может уделять сыну достаточно времени.

На протяжении всего учебного года Кубусь занимался в школьных кружках. Обедал он тоже в школе. Теперь же, когда учебный год кончился, Кубусь вел совершенно самостоятельную жизнь. Он научился разогревать котлеты, оставленные мамой в холодильнике, варить кофе, жарить яичницу и даже делать омлет, изумительный омлет с джемом. Одним словом, это был вполне самостоятельный и исключительно практичный паренек.

Сейчас, глядя на мать, Кубусь подумал, что и в самом деле нужно бы вынести мусорное ведро, сходить за бельем. Его одолевали сомнения, но он все же решил, что мусорное ведро и белье могут подождать до вечера. У него есть более важные дела.

Кубусь взялся было за ручку двери, но мать остановила его:

— Постой… — Она в последний раз не спеша провела по волосам расческой и отвернулась от зеркала. — Меня немного беспокоит твое поведение… В последнее время ты сделался страшно таинственным.

— Так только кажется, мама.

— Как будто тебя называют Кубусь Детектив?

Мальчик вспыхнул румянцем до корней волос, уставился мрачным взглядом на носки своих кроссовок и неуверенно пробормотал:

— Ну да… А что тут плохого?

— Конечно, ничего страшного, только… не можешь ли ты найти себе какое-то иное развлечение?

— Это вовсе не развлечение, — живо запротестовал Кубусь.

— Ты слишком молод для этого и можешь навлечь на себя неприятности. Пани Каспрусева будто бы застала тебя в шкафу в своей квартире.

— Вранье! — почти выкрикнул Кубусь. — Это был не шкаф, а сундук в сенях.

— А что ты там делал?

— Следил за старым Мацеем, тем самым, что чинит кастрюли.

— Боже мой! — Мать заломила руки. — Разве нельзя заняться чем-то иным?

— Но ведь у пани Каспрусевой пропала из курятника курица.

На губах матери мелькнула легкая улыбка.

— И ты, разумеется, выследил вора.

— Нет, нетипичный случай. Оказалось, курицу загрыз Збуй, пес Фаряшевских.

— Ой, Кубусь, дитя мое, — рассмеялась мать. — И когда ты наконец повзрослеешь? Не дождусь, когда мы выберемся из Варшавы.

Допрос завершился благополучно. Мать подошла к шкафу и, вынув сумочку, стала укладывать в нее разную мелочь: расческу, пудреницу, кошелек, чистый носовой платок, календарик… Кубусь придвинулся ближе и, быстро поцеловав мать в щеку, одним прыжком оказался у двери. С возгласом «Чао, мамуся!» он толкнул дверь и, выскочив на лестничную площадку, с облегчением вздохнул:

— Обошлось без слез…

Спустившись вниз, он вынул из кармана красный блокнот — свою самую большую драгоценность. На первой странице каллиграфическим почерком было выведено крупными буквами: ДНЕВНИК ДЕТЕКТИВА. А дальше теснились загадочные заметки, понятные лишь ему самому. Он просмотрел последнюю запись. Взгляд его задержался на подчеркнутой красным карандашом фразе: «Дело о краже половика закончено 24 июня. Виновник: Прыщавый Болек». И Кубусь понял, что обманул свою мать. Дело в том, что все криминальные загадки последних дней он разгадал и, собственно говоря, у него не было больше работы. Но Кубусь не особенно огорчился этим обстоятельством. Он знал, что каждый день несет с собой что-то новое.

Кубусь шел, погруженный в раздумье, пока не увидел своего приятеля Янека Пирога, прозванного Ленивцем. Удобно развалившись на лавочке, Янек подставлял солнцу свое полное, лоснившееся от пота лицо и, прикрыв глаза, с выражением блаженного ничегонеделания изредка сплевывал на дорожку.

— Чао! — приветствовал его Кубусь.

— Чао! — буркнул в ответ Ленивец, не изменив позы и соизволив лишь чуть-чуть приоткрыть глаза.

— Что поделываешь?

— А ничего.

— Совсем ничего? Но ты ведь сидишь.

— Сижу и раздумываю о том о сем.

— О чем же, например?

— О том, что хорошо бы сходить на речку.

— Так почему не идешь?

— Не хочется.

— Тогда почему об этом думаешь?

— Да солнце так ласково светит, и приятно помечтать о речке.