Тайна черных дайверов

Нападать на Ладогина, лежащего на нарах, подпиравшему головой потолок Испанцу было не с руки. Чтобы обрушить на обнаглевшего мента коронный удар, которым он легко крушил сложенные в стопку кирпичи, Испанцу пришлось согнуться пополам, и в этом была его ошибка. Ладогин опередил его на какие-то доли секунды. Неуловимым движением он ослепил Испанца, зацепив одним мановением руки ему оба глаза. Отпрянув назад, словно его ужалила змея, Испанец душераздирающе заорал. Пружинно соскочив с нар, Илья с одного удара пробил кулаком его туго накачанный пресс, со второго — послал в глубокий нокаут.

Никак не ожидавшие такой скоротечной развязки, Тайсон с Бизоном, мешая друг другу, набросились на Ладогина, но действовали они неслаженно и потому сразу же напоролись на его молниеносно-разящие удары. Сбитый с ног Тайсон глухо выл, зажав руками обильно кровоточащий битый-перебитый нос, и даже не пытался подняться; распластавшийся рядом с Испанцем Бизон и вовсе не подавал признаков жизни. Окинув беглым взглядом поверженных бандитов, Илья понял, что одному из них срочно требуется медицинская помощь. Видно, он нанес нападавшему встречный удар в область сердца, и от этого удара, очевидно, произошла его остановка. Илья перевернул обмякшую тушу бандита на спину и проверил его пульс — он не прощупывался… Не теряя времени, он начал делать наружный массаж сердца.

— Какого хрена отдыхаешь? — рявкнул он на пришедшего в себя Испанца. — Быстро вскочил и начал делать искусственное дыхание, иначе ему крышка! — кивнув на Бизона, приказал он.

Испанец брезгливо поморщился, но подчинился. Совместными усилиями им уже через тридцать секунд удалось вернуть Бизона фактически с того света, могучий организм которого почти без последствий пережил клиническую смерть, но все же не мешало бы отправить его в больницу. Испанец позвал тюремщиков, но те, следуя инструкциям Секачева, на доносящиеся из камеры Ладогина крики никак не отреагировали и, испуганно переглянувшись, как ни в чем не бывало продолжили игру в «подкидного дурака».

— Вот суки вертухаи, а если б он помер? — возмутился Испанец, с тревогой поглядывая на осунувшееся лицо Бизона.

— По их расчетам, умереть должен был не он, а я, поэтому они не очень-то беспокоятся, — прокомментировал поведение тюремщиков Илья. — Если не секрет, кто вам меня заказал?

— Извини, брателла, этого я тебе сказать не могу… — пожал плечами Испанец.

— Ну как знаешь, — не стал допытываться Илья. — А сейчас, господа бандиты, по камере объявляется отбой, и не дай Бог кто-то из вас меня еще раз потревожит! — предупредил он.

— Нет базара, командир! — заверил его Испанец, устраиваясь на нижних нарах. Бизон и Тайсон, недовольно сопя, полезли на верхние…

Ночь прошла относительно спокойно, и утром Кочерыжкин, к своему немалому удивлению, застал Ладогина в довольно бодром состоянии духа целым и невредимым, в отличие от его соседей по камере. Сломанный нос Тайсона страшно распух, Бизон, потирая ушибленную грудь, жаловался на боли в сердце, да и громила Испанец, хоть ни на что и не жаловался, тоже выглядел побитой собакой. На вроде бы ясный вопрос: кто это их так отделал? — бандиты отвечать отказались, но Кочерыжкину все было ясно и без их объяснений. В результате придуманной Секачевым «внутрикамерной разработки» Тайсона с Бизоном пришлось направить к фельдшеру. Рассчитывать же на активность их главаря не приходилось — меньше всех пострадавший Испанец новых «наездов» на сокамерника-мента не предпринимал и, судя по всему, предпринимать не собирался, так что плакала «премия», — досадовал Кочерыжкин, сдавая смену новому дежурному.