Тайна черных вдов

– Не старая? А какая? Тебе скоро четверть века стукнет, а у тебя никакой личной жизни.

– Вот только не надо… Все-таки один муж у меня уже был.

– Муж? Ошибка молодости, а не муж. Притерлись с ним, прости за выражение, органами, а о душах забыли. Ты думала, что он святой, а он обыкновенным алкашем оказался. Ну, выгнала ты его… Так зачем же после этого крест на себе ставить? Нет, Марта, мужик тебе нужен обязательно. Тебе пора размножаться. А как ты без мужика размножаться собираешься?

– Почкованием, – угрюмо буркнула в ответ Марта. Она засыпала под убаюкивающий голос сестры, пригревшись под ее большим и мягким боком.

– Дура ты все-таки, – убежденно повторила Танька, и, услышав ровное дыхание сестры, поняла, что та уже мирно спит.

***

Смерть Гудкова дала Марте массу пищи для размышлений. Следующие несколько дней после этого трагического события она никак не могла прийти в себя и пребывала в состоянии крайней задумчивости и отрешенности от всего остального мира. Дома почти не разговаривала с сестрой и соседями, ограничиваясь однозвучными репликами. На работе почти не появлялась. Предпочитала рабочее время проводить в беготне по городу в поисках очередного клиента, согласного дать рекламу в газете, которую она представляла.

Впрочем, дела на работе у Марты тоже не клеились. К концу недели ей с огромным трудом удалось заключить три договора на небольшую рекламную сумму. Они все равно не сулили ей прибыли. Добытого хватило лишь на то, чтобы закрыть обязательный план. Редактор Быковский, очень ревностно следивший за работой Марты, казалось, даже руки потирал от удовольствия. В редакции начали поговаривать о скором неминуемом увольнении еще недавно считавшегося лучшим рекламного агента газеты.

Но Быковский проявил удивительную для него мудрость. Прежде, чем идти на крайние меры, он вызвал Марту к себе для серьезного разговора.

– В последнее время вы значительно снизили требования к себе, – строго заметил Быковский, когда секретарша Валечка оставила их с девушкой в его кабинете наедине.

– Да нет, просто неделя выдалась неудачная, – возразила Марта и тут же пылко добавила, решив, что настало время для давно мучавшего ее разговора. – Владилен Амальгетович, помните, я вам говорила, что хочу стать журналисткой?

Быковский нервно закашлялся и внимательно посмотрел на Марту.

– Не понимаю, к чему вы клоните? – настороженно ответил он.

– Я не клоню, я же прямо вам говорю – хочу стать журналисткой, – не унималась Марта. – Вы еще тогда сказали, что если я раскопаю что-нибудь интересное и сумею раскрутить материал и подать его как следует, то вы переведете меня в штат журналистов.

– Да, это я такое говорил? – неуверенно протянул Быковский. Он закатил глаза и мучительно вспоминал, когда именно сподобился на то, чтобы произнести такую глупость. – Возможно, что и говорил, хотя это на меня совершенно не похоже. Ну ладно, допустим, я поверил вам на слово. И что же, Квасова, вы что-то раскопали?

– Да, вернее пока что нет, но я точно вот-вот раскопаю, – возбужденно выпалила Марта. – Понимаете, один мой знакомый человек выпал из окна. Только я думаю, что он не сам выпал. Пока я не знаю, кто и зачем его выкинул из окна, но скоро узнаю, честное слово. И тогда вы получите сенсацию. Горячий материал, как говорим мы, старые мастера пера.

Быковский издал тяжелый вздох, отвалился на спинку кресла и устало закрыл глаза.

– Этого я и боялся, – еле слышно прошептал он.

– Чего именно? – уточнила щепетильная Марта.

– Что однажды вы придете ко мне и заявите, что раскрыли преступление века, – снова открыл глаза Быковский. Редактор посмотрел на Марту так, словно надеялся, что она – всего лишь плод его разыгравшейся фантазии.

Надежды эти не оправдались. Быковский издал новый мучительный стон и вновь устало прикрыл веки.

– Что вы, я пока что еще ничего не раскрыла, но уже достаточно близка к этому!

– Насколько близки? – на всякий случай уточнил редактор.

– Ну, процентов на пять, – прикинула в уме Марта. – А что вы хотели, я ведь только начала расследование!

Быковский распахнул глаза и, не мигая, уставился на собеседницу.

– Квасова, скажите, только честно, что вас не устраивает в вашей работе?

Марта задумалась. Вспомнила беготню по городу, утомительные переговоры с капризными или наглыми клиентами, а также слезы жалости к самой себе, неизменно подкатывавшие к горлу в день получки.

– Да вроде, пока меня все устраивает, кроме зарплаты, беготни по городу и утомительных переговоров с капризными и наглыми клиентами, – подумав, перечислила она.

– Разве вы плохо зарабатываете?

– Когда как, иногда и агентские получаю, но вот моя сестра говорит, что жаловаться на зарплату всегда грех, потому что хорошо уже то, что она есть, а если ее нет, то и жаловаться нечего, – снова закивала Марта.