Тайна девятки усачей

— Пошли лучше белоус искать! — предложил Мишук.

Это было более весёлое занятие, и ребята согласились. На вершине остались Санька и Катя. А мальчишки надели лыжи и стали кружить вокруг островины.

— А ты почему не пошла с ними? — спросил Санька.

— Так!

— Тогда помогай!

Санька развернул карту:

— Говори мне направление и расстояние до островин.

— Левая островина, — послушно произнесла Катя и, подумав, сказала: — Метров восемьсот… Северо-восток… Ой! Вижу!

Санька тоже уставился на левую островину и разглядел странное дерево, на стволе которого было надето что-то вроде колёса.

— У-са-ч-и-и! — закричал он во всё горло. — Ви-жу-у!.. Что я говори-и-ил?!

И снова все собрались на верху островины. Но мнения разделились: одни видели нарост, другие нет. Не видел его и дед Евсей. А через несколько минут нарост вообще исчез. Солнце поднялось выше, и ориентир снова стал невидимым. Хорошо ещё, что Мария Петровна успела заметить необычное дерево. Судьба похода к островине была решена.

Восемь лыжников по одному спустились с берега на мох. Дед Евсей впереди, сзади — Ксения Михайловна. Мария Петровна и младшие усачи остались у палаток.

Санька запомнил, что нарост виднелся на кривом дереве слева. На левый край островины и ориентировался пасечник. Остальные шли по его следу.

Болото было бедно растительностью — однообразные мхи. Даже кочки встречались не часто. На них топорщились какие-то колкие щетинки, зеленели листки клюквы, изредка попадался стебелёк морошки.

Под ногами хлюпало. Пропитанный влагой мох легко проминался. Стоило чуточку задержаться, как лыжи погружались в ржавую болотную жижу.

Дед Евсей вёл отряд быстро. Старик и сейчас ещё не видел никакого нароста на дереве. Но вскоре все поняли, что идут правильно.

Во мху лежала жердь.

— Димкина вешка! — весело сказал пасечник. — Тут мы поворачивали к правым островинам!..

Левая островина приближалась. Теперь уже и старик видел на дереве серый кольцевой нарост. Это была берёза, кривая, уродливая. Она росла вбок, будто какая-то сила пригибала её к земле.

Подошли ещё ближе, но прибрежные заросли заслонили дерево. Нетерпение ребят всё возрастало. Последние метры преодолели бегом. Сбросив на берегу лыжи, мальчишки пробились сквозь густой кустарник и выскочили на поляну. Берёза стояла в центре пёстрой от цветов лужайки. На ствол дерева было насажено большое каменное кольцо.

— Силища! — воскликнул потрясённый Санька. — Кто его туда надел?

— Жёрнов! — удивился дед Евсей. — А кто надел? Никто! Сама берёза надела. Проросла сквозь дыру и подняла жёрнов. Вот её и повело в сторону от тяжести…

— Силища! — повторил Санька.

— Вы ниже посмотрите! — произнесла Ксения Михайловна настораживающим голосом.

Под берёзой возвышался продолговатый холмик. К стволу дерева был прибит кусок жести. Рука предусмотрительного человека сделала на ней надпись не карандашом и не краской, а ровными дырочками, аккуратно пробитыми гвоздём. Дырочки почти слились, перемычки перержавели и раскрошились, но слова ещё читались: «Партизан Дим — Бол. 9.XI-43. Спи, маленький герой».

Печальные вернулись ребята в лагерь.

Цель похода была достигнута. Усачи теперь и сами знали и другим могли доказать, что Дима Большаков не причастен к гибели партизанского отряда. Но ребята не испытывали ни удовлетворения, ни радости. Отправляясь в поход, они, конечно, не рассчитывали на чудо. В том, что Дима погиб, не сомневался никто. И всё же могила и надпись потрясли ребят.

Остаток дня прошёл невесело. У палаток не было слышно ни шуток, ни смеха. Говорить старались тихо. На болото и на ещё не исследованные островины поглядывали без прежнего волнующего чувства. Даже костёр не подбодрил ребят. Сидели вокруг, задумчиво смотрели в огонь.

— Завтра оградку временную поставим, — сказал дед Евсей.

— Памятник бы… — добавил Вовка.

— Памятник есть — жёрнов… Лучше не придумаешь, — ответил старик.

— Да… Памятник символический, — согласилась Ксения Михайловна.

— А мы и не увидим! — жалобно произнёс Геня Соков.

— Увидите! — возразила Мария Петровна. — Завтра все сходим на могилу. Это наш долг!

Утро наступило пасмурное, хмурое, будто и у погоды испортилось настроение.

Неторопливо позавтракали, забрали с собой еду, топоры, пилы, и весь отряд покинул островину. Плюсу Мария Петровна приказала остаться и сторожить палатки.

Долго стояли вокруг могилы. Ребята думали о Диме, старались представить, как он выглядел, как разговаривал, как погиб.

Ксения Михайловна отвела в сторону Марию Петровну. Они о чём-то посовещались, и учительница объявила отряду, что Катина мама отправится в разведку — на поиски белоуса, а остальные займутся оградой у могилы. Никто не возражал: мальчишки чувствовали, что теперь Мария Петровна не отпустит их от себя ни на шаг.

Санька с завистью проводил глазами Ксению Михайловну, которая взяла лыжи и пошла к противоположному берегу островины.

Болото здесь было не такое унылое. Кое-где росла осока. Мох, то зелёный, то светло-жёлтый, чередовался с голубыми оконцами чистой воды.

Невдалеке тёмным массивом стоял лес — там был большой остров.