Тайна для библиотекаря

— К сожалению, вынужден подтвердить. Наполеон действительно затеял подобное варварство и, вполне вероятно, прямо сейчас взрыв и готовят. Насколько мне известно, отступая из Москвы, Император приказал поджечь все уцелевшие склады, воинские магазины и казармы. Что касается Кремля, то он поручил маршалу Мортье проследить, чтобы под башни и стены, а так же под некоторые другие здания, вроде были подведены пороховые мины. И когда их привели в действие, только дождь помешал полному разрушению — часть пороха подмокла, погасли фитили, и вместо десятков взрывов прозвучало только пять, которые полностью снесли Водовзводную и Петровскую башни, наполовину разрушили Никольскую, развалили участок стены, сильно повредили здания Сената, Арсенала и Комендантский дом. Спасская башня и стоящие по соседству Чудов и Вознесенский монастыри уцелели каким-то чудом. Была даже версия, что фитили заложенных в башне мин потушили остававшиеся в Кремле монахи вместе с горожанами.

— Погодите, мсье… — в голосе пленника звучало недоумение. — Вы говорите — взрывы? Но, даю вам слово чести, когда я покидал Москву, Кремль был целёхонек! И потом — Император не собирается покидать Москву, откуда вы это взяли?..

Я едва сдержал ругательство. Вот что значит — не уследить вовремя за языком! Ещё пара таких оговорок, и француз начнёт о чём-то догадываться. Или не начнёт? Всё же, в начале девятнадцатого века сама идея перемещений во времени ещё не завладела умами…

На помощь мне пришёл Ростовцев. Он-то сразу сообразил, в какую лужу я сел со своим длинным языком.

— Не обращайте внимания, мсье. — поручик пренебрежительно махнул рукой. — Мой друг склонен иногда к неумеренным фантазиям касательно насчёт ещё не произошедших событий. Даст Бог, никаких взрывов на самом деле не случится, и Кремль останется цел. Вы вот что лучше расскажите: что этот ваш архитектор узнал насчёт возможного местоположения библиотеки?

— Ну, это как раз проще всего. Начав работать над планами Кремля, архитектор разыскал нескольких оставшихся на его территории служителей — тех, что не успели или не захотели бежать при приближении наших войск. Среди них оказался каменщик, работавший на ремонте подвальных ярусов одной из башен. Этот тип — кстати, запойный пьянчужка — знал подземную часть Кремля, как свои пять пальцев. Ну, архитектор не поскупился на горячительные напитки, и тот выложил ему много интересного. В частности, рассказал, что незадолго до войны какие-то люди вели в районе одной из прилегающих к кремлю улиц подземные работы — якобы, собирались расчистить заброшенные соляные подвалы под то ли мастерские, то ли склады. Но каменщик утверждал, что это всё было только для отвода глаз, а на самом деле те люди искали там клады. В том числе — старинные рукописные книги в богатых окладах, украшенных золотом и драгоценными каменьями. Вот архитектор и подумал: а что, если они именно библиотеку там и искали?

— А название улицы вы, мсье, не знаете? — осторожно спросил Ростовцев. Я затаил дыхание.

«…как-то всё одно к одному. «Рояль в кустах», как говорили в моё время…»

— Отчего же? Сам я его, правда, не припомню, но записать, конечно, записал…

Он принял протянутый поручиком блокнот, пролистнул несколько страниц.

— Вот, прошу вас, мсье: «rue Varvarka». Там рядом ещё место, которое называется «Glebovskoïe podvorʹye». У вас в России такие трудные названия, не выговоришь…

Мы с поручиком переглянулись. Ростовцев, не удержавшись, подмигнул и состроил довольную физиономию.

«…Есть! «Бинго!» — как в американских фильмах…»

Конец первой части

[1] Британский натурфилософ, математик, алхимик и астролог 16-го века.

Часть вторая. «Уходили в поход партизаны…» I

Из Смоленска Далия выбиралась, переодевшись в платье, позаимствованное из гардероба Робера. Наполовину гражданский, наполовину военный стиль: серый редингот, рейтузы из серого сукна, подшитые кожаными леями полотна (покойный су-лейтенант надевал их для дальних переходов верхом) фетровая шляпа-треуголка с трёхцветной розеткой, мода на которые прошла ещё во времена Консульства. Длинные, чёрные, как вороново крыло, волосы девушка запрятала под шляпу и, изучив свой облик в маленьком зеркальце, осталась довольна увиденным. Мешковатый редингот маскировал женственные формы, и теперь она походила на какого-нибудь мелкого полувоенного чиновника, из числа сопровождавших Великую Армию в Россию — снабженца, почтового служащего, помощника врача или провизора, приписанного к тыловому госпиталю.