Тайна доктора Николя

— К несчастью, да. Он встал сегодня утром совершенно здоровым, но полчаса тому назад у него начался ужасный приступ, так что он снова вынужден был лечь в постель.

Окончив завтрак, мы вместе отправились в каюту молодого лорда.

— Искренно огорчен, что вижу вас в таком состоянии, — сказал я, склонившись над ним. — Как вы себя чувствуете?

— Очень плохо, — ответил юноша слабым голосом, — я не понимаю, что со мной. На своей яхте я переносил качку во много раз сильнее без малейших признаков морской болезни. Сегодня утром я также чувствовал себя великолепно, но после того, как выпил кофе, который мистер Бакстер любезно принес мне в каюту, почувствовал себя так плохо, что вынужден был снова лечь в постель.

Я предложил моему юному другу выйти на свежий воздух, но он был настолько слаб, что не смог подняться на ноги. Бакстер ухаживал за ним с чисто отеческой нежностью. Теперь, оглядываясь назад, я не могу не признать, что поведение мистера Бакстера было достойно самого Князя Лжи. Не будучи в состоянии помочь молодому человеку, я пожелал ему скорейшего выздоровления и вышел. Весь этот день и на следующее утро не было никаких признаков улучшения. В среду опять последовал сильнейший приступ морской болезни, и только в четверг после полудня, когда мы были уже в пределах прямой видимости Порт-Саида, лорд почувствовал себя в состоянии встать с постели. В своей жизни я много путешествовал по морю, но никогда не видел такого странного случая морской болезни.

Было уже почти темно, когда мы бросили якорь. Я тотчас спустился в каюту молодого Бекингема. Он, уже одетый, сидел, дожидаясь меня.

— Вот мы наконец и в Порт-Саиде, — сказал я. — Чувствуете ли вы в себе силы выйти на берег?

— О да, мне гораздо лучше. Полагаю, что мистер Бакстер не станет возражать…

— Конечно, но только при условии, что вы не будете особенно утомляться.

— В таком случае идемте. А вы, мистер Бакстер, не пойдете с нами?

— Думаю, что нет. Я не особенно люблю Порт-Саид и предпочту воспользоваться стоянкой, чтобы написать письмо его светлости.

Мы вышли на палубу и, сев в лодку, уже через несколько минут были на берегу. Едва мы вышли на пристань, как нас окружила обычная в восточных портах толпа оборванных мальчишек, предлагавших свои услуги. Мы поспешили отделаться от их навязчивых предложений и, выйдя на Коммерс-стрит, двинулись вглубь города.

Нам нужно было сделать несколько покупок. Наняв гида, мы отправились осматривать город. По его совету мы прошли через торговую часть города и европейский квартал, чтобы осмотреть большую мечеть, находившуюся в туземной части. Это было великолепное здание. В момент нашего посещения мечеть заполняли паломники. Пока мы ее осматривали, наш гид, исчезнув на минуту, вернулся с испуганным видом и сказал, что компания английских туристов отказалась снять обувь, войдя в мечеть.

— Может выйти крупная неприятность, — пояснил он, опасливо оглядываясь на дверь. — Если месье хотят, то я могу вывести их через боковой вход.

Я готов был последовать его совету, когда Бекингем неожиданно вмешался:

— Неужели мы уйдем и допустим, чтобы этих неосторожных людей убили? Что бы они ни сделали, они все же наши соотечественники, и мы должны помочь им.

— Если вы так думаете, то мы останемся, — сказал я, — только держитесь ближе ко мне.

Мы двинулись по направлению к двери и вышли из маленького придела, где осматривали росписи. Перед нашими глазами предстала следующая сцена: в дальнем углу мечети трое молодых англичан были плотно окружены взбешенной толпой арабов. Протолкавшись к ним, мы крикнули, чтобы они прокладывали себе дорогу к главному выходу. Но было уже поздно исполнять этот маневр. Кто-то выкрикнул несколько слов на арабском языке, и нас снова прижали к стене.

— Помощи ждать неоткуда! — воскликнул я. — Мы должны пробить себе дорогу!

Затем недолго думая я хватил ближайшего араба кулаком по подбородку и опрокинул его на пол. Двое его товарищей, подоспевшие на его место, оказались в том же положении, что и он. Мои товарищи не отставали от меня, и, к своему удивлению, я заметил, что молодой лорд действовал с большой ловкостью и энергией. Нападавшие не ожидали, видимо, такого отпора — они расступились и попятились к двери.

— Еще один рывок, и мы вытесним их! — крикнул я.

Один или два араба вытащили ножи, но пространство было слишком мало, чтобы они могли причинить нам какой-либо вред. Через несколько минут последний из арабов вылетел за дверь, которую мы немедленно заперли. Хотя мы и вытеснили врага, но по-прежнему находились в затруднительном положении: закрыв двери, мы оказались в роли заключенных. Трое из нас остались сторожить вход, а другие отправились отыскивать какой-нибудь способ выйти отсюда.