Тайна дома № 12 на улице Флоретт

Дом этот выглядел так, будто ему довелось не один раз гореть: стены из черного кирпича, угольная черепица, вороненые дымоходы. Здание росло из тротуара, словно огромное древнее дерево, и Джаспер был уверен, что где-то в темных боковых переулках по обе его стороны, можно обнаружить скрюченные узловатые корни, торчащие прямо из брусчатки. Это были три этажа уныния и беспросветности, рядом с которыми никакие радость и веселье попросту невозможны – даже туман сторонился черного дома, опасливо отползая от двери, над которой висела вывеска: «Пансион мадам Лаппэн для непослушных детей».

Дядюшка пару раз угрожал, что отдаст туда Джаспера, когда поведение племянника, по его словам, становилось совершенно несносным. И хоть Джаспер понимал, что это просто угрозы, все же всякий раз, когда слышал об этом заведении, внутренне содрогался: какие только слухи о нем ни ходили.

К облегчению племянника доктора Доу, кэб возле черного дома не остановился.

Впрочем, отвратно в этом квартале было и без пансиона. Брусчатка заметно ухудшилась, на улице появились глубокие, заполненные зеленоватой водой ямы. По обочинам громоздились кучи мусора, в которых облезлые тощие коты дрались за объедки со здоровенными крысами. Джаспер увидел в одной из канав груду ветоши и не сразу различил в ней неподвижно лежащего лицом вниз человека.

Дома, мимо которых проезжал экипаж, были похожи на грубо сколоченные ящики, к ним приваливались громадные черные кучи золы, которую никто не убирал. На Флюгерной улице располагались самые дешевые меблированные комнаты, битком набитые бедняками и приезжими. В округе не было ни одной полицейской тумбы, и различные темные личности творили в этих местах свои неприглядные дела прямо посреди дня.

Отовсюду раздавались крики и брань. Где-то навзрыд плакала женщина. В узком боковом переулке несколько типов в котелках кого-то нещадно избивали. Бесцельно снующие бродяги останавливались и провожали кэб голодными алчными взглядами…

Мальчику стало совсем не по себе. Что ж, он испугался бы еще сильнее, если бы увидел, что кэбмен достал дубинку.

«А ты думал, что такой человек, как мистер Драбблоу, отправится в какое-нибудь миленькое кафе на площади Неми-Дрё или за покупками в пассаж Грюммлера?» – подумал Джаспер, но легче ему от этой логичной мысли не стало.

Кэб свернул в переулок и покатил между узкими двухэтажными домами, крыши которых топорщились причудливыми медными штырями, похожими на вилки, к одним крепились гнутые пружины, к другим – рваные проволочные сетки. Над мостовой нависали трубы – некоторые проходили так низко, что экипаж едва не цеплял их своей крышей.

Вдали, в смоляной туче никогда не рассеивающегося дыма, высились фабрики и огромные кирпичные дымоходы Гари.

Джаспер уже успел испугаться, что они направляются к дымарям, но тут наконец произошло то, во что мальчик сперва даже не поверил, – кэб заворчал, зафыркал и остановился.

– Прибыли, сэр! – сообщил кэбмен. – Мосто́вая балка!

Накрутив фитили фонарей до предела, он опасливо огляделся по сторонам, крепко сжимая дубинку.

Джаспер соскочил на землю и метнулся к нагроможденной вокруг горбатого фонарного столба куче старой мебели. Притаившись за трухлявым комодом, он осторожно выглянул.

Мистер Драбблоу выбрался из кэба. С таким видом, будто его грабят, этот склочный тип заплатил кэбмену и напоследок сообщил ему все, что думает о «преступных надбавках из-за погоды».

Экипаж не без труда развернулся и, выдав из-под днища облако горячего пара, тронулся в обратный путь.

Когда кэб скрылся в тумане, мистер Драбблоу поднял воротник пальто, ниже на глаза надвинул котелок и пошагал к ближайшему дому. Там, под совершенно нечитаемой вывеской, тускло светились грязные окна-витрины небольшой лавки, в которых виднелись очертания каких-то растений.

Джаспер поежился от одного их вида: скрюченные, царапающие лозами стекла, они напоминали запертых в аквариумах и пытающихся выбраться на свободу спрутов.

Под окнами у лавки стояли сколоченные из досок ящики, заполненные глиняными горшками, – в них также были высажены растения: длинные лозы, закручиваясь спиралями, выползали наружу и стелились по земле.

Стоило мистеру Драбблоу подойти к лавке, над входом что-то зашевелилось, и Джаспер негромко ойкнул.

Над дверью была установлена здоровенная механическая мухоловка, которую мальчик из-за тумана сперва принял за скопление труб. Крутились шестерни и скрипели пружины, приводя в движение бурые от ржавчины стебли, на них со скрежетом покачивались и хватали воздух проклепанные бутоны-пасти. Один из этих бутонов потянулся к посетителю, видимо, намереваясь украсть у него шляпу.

Не обратив на эту скрипучую громадину внимания, мистер Драбблоу толкнул дверь и исчез внутри.

Джаспер немного выждал, после чего выбрался из своего укрытия и ринулся к лавке.

– Даже не думай! – Мальчик строго погрозил пальцем потянувшейся было к нему механической мухоловке.

Убедившись, что автоматону его не достать, он прильнул к окну, высматривая мистера Драбблоу.