Тайна дома с часами

Тарби продолжал тянуть «Лу-у-у-ны-ы-ы» и «затме-е-ение», пока они не дошли до коричневатого почтового ящика в начале Хай-стрит. Когда пришло время расходиться в разные стороны, Льюис не стал прощаться с Тарби. Даже не помахал рукой. Но войдя во двор дома номер 100 по Хай-стрит, он уже почти не злился и направился прямиком к дяде. Тот играл в солитер за кухонным столом. Это был сложный вид игры под названием «Наполеон и Святая Елена», расклад занимал почти всю поверхность клеенчатой скатерти цвета слоновой кости. Джонатан поднял глаза, когда племянник зашел в комнату, и улыбнулся.

– Привет, Льюис! Как дела с бейсболом?

– Получше, наверное. Тарби очень мне помогает. Дядя Джонатан, а вот, скажем, можем ли мы как-то его порадовать? Мы с ним очень хорошие друзья.

– Конечно, можем. Давай пригласим его на ужин. Ты ведь что-то такое имеешь в виду?

Льюис смутился и покраснел.

– Ну… ну, да. Что-то вроде. А после ужина ты не можешь… устроить, в смысле, ты можешь… устроить лунное затмение?

Джонатан вперился взглядом в мальчика:

– А ты что, сказал ему, что могу?

– Да. Помнишь, однажды вечером ты похвастался, что… вы спорили с миссис Циммерманн о том, какая магия сильнее, луны или земли? И ты сказал, что лунный маг может затмить луну, когда захочет, а ты как раз лунный маг?

Джонатан улыбнулся и помотал головой.

– Я правда такое ляпнул? Ох, и болтун же я. Посмотрим-ка… Помню, однажды, в 32-м я как-то действительно устроил лунное затмение. Дело было на пикнике в парке Уайлд-Крик. Как помню, было 30 апреля, Вальпургиева ночь. В эту ночь ведьмы и колдуны собираются на вечеринку. А у нас было обычное собрание Общества волшебников округа Капернаум. Но некоторые из них настоящие маги. Однако, вернемся к вопросу…

– Да ладно, забыли, – Льюис отвернулся с разочарованным видом. – Скажу Тарби, что ты не сможешь.

– Льюис, ну что ты! – крикнул Джонатан, бросив на стол колоду карт. – Я никогда не видел, чтобы хоть один мальчишка так быстро сдавался. Если у меня получилось однажды, смогу и второй раз. Просто это не такое уж и обычное событие. Все должно работать как часы. В небе, я имею в виду.

– Ох.

– Вот именно, «ох». Так, сейчас обыграю себя в солитер, и пойдем в библиотеку, посмотрим в альманах. Помолчи немного.

Льюис немного нервничал, несколько раз сцеплял и расцеплял руки и разглядывал лампы, пока Джонатан не доиграл. Потом они вдвоем отправились в библиотеку, отодвинули панельные двери и зашли в удивительную комнату, где стоял запах влажной бумаги, дыма и «Кошмара туркмена» – смеси табака, которую Джонатан изобрел сам. Дядя подвинул лесенку к той части шкафа, где хранились магические книги, забрался на нее и вытащил толстый пыльный том с надписью:

Универсальный сборник всякой всячины

ХАРДЕСТИ

Вечный календарь, ежедневник,

альманах и список важных дат

Он открыл книгу на разделе о затмениях, быстро посчитал что-то в уме и сказал:

– Ну и повезло же тебе, Льюис. 1948 – отличный год для лунных затмений. Планеты правильно выстроятся в пятницу. Приглашай Тарби на ужин. А я подготовлюсь творить затмение.

Пришла пятница, и Льюис привел Тарби на ужин. Ничего особенно волшебного в еде не было, разве что лимонад пузырился сильнее обычного. Когда со стола убрали посуду, Джонатан попросил мальчиков помочь миссис Циммерманн вытащить во двор несколько стульев. Затем порылся в подставке для тростей, роль которой выполняла высокая голубая ваза. Трости были всех цветов и сортов: некоторые украшены костяными ручками, даже из слоновой кости, другие деревянные, из твердой древесины орешника или клена, а в некоторых прятались выдвижные лезвия. И только одна была волшебная.

В вазе торчала черная трость из темной крепкой древесины. Наконечник был отлит из латуни, а вместо ручки красовался стеклянный шарик размером с бейсбольный мяч. Казалось, внутри шара идет снег. Сквозь миниатюрную метель иногда проглядывали очертания крошечного дворца. От шара исходило сероватое свечение. Джонатан взял эту трость, зажал под мышкой и пошел в сторону кухни.

Публика на заднем дворе уже предвкушала зрелище. Миссис Циммерманн, Льюис и Тарби сидели на высоких стульях и разглядывали купальню для птиц. На улице стоял прохладный октябрьский вечер. Звезды уже взошли, и над четырьмя вязами у дальнего края двора поднималась полная луна. Хлопнула дверь, и все трое подняли глаза. Из дома вышел волшебник.

Не говоря ни слова, Джонатан направился к северному краю дома. У стены, выложенной из песчаника, стояла старая покрытая мхом бочка для дождевой воды. Джонатан заглянул в нее, три раза выдохнул в темную воду, а затем пальцем провел по блестящей гладкой поверхности вдоль и поперек, будто разрезая ее на четыре части. Наклонившись ниже, он принялся нашептывать что-то на непонятном языке. Трое зрителей не смели покинуть свои места – Джонатан просил их сидеть тихо – но повернулись, насколько получилось, в его сторону и пытались высмотреть, что он там делает.