Тайна древлянской княгини

И словно сама Марена распростерла над полем битвы свой черный плащ: как-то сразу потемнело, но только женщины на стене крепости имели время оглянуться и заметить, как приближается сплошная темно-синяя стена грозовых туч. В этих местах грозы всегда приходят так – стеной. Пророкотал громовой раскат, но бьющиеся едва ли слышали его за шумом сражения. Мелькнула молния, и люди в крепости стали указывать на небо – сам Перун приближался, чтобы принять участие в бою.

Рерик стоял в третьем ряду войска, окруженный своими телохранителями; волчий стяг противника был тоже в третьем. Тело само совершало привычные уверенные движения, хотя голова немолодого конунга кружилась и ноги слабели. Волчий стяг был уже совсем близко, и под ним сразу приковывал к себе внимание рослый, крепкий воин, вооруженный ростовым топором; верхнюю часть его лица прикрывал наносник шлема, но общий вид был весьма свирепый. Благодаря росту и стати вожаком многие противники считали именно его и именно к нему стремились. Но взгляд Рерика вдруг зацепился за другого, сердце дрогнуло. Вот великан нанес удар по знаменосцу, и тот упал, роняя стяг. Рерик сделал шаг навстречу, принимая удар топора на щит, в ответ ударил великана по ноге и даже успел развернуться, чтобы прикрыться от меча второго противника справа. При этом он неизбежно открыл правый бок и едва успел глянуть в ту сторону, как к нему устремилось хищное жало копья.

И только в самый последний миг Рерик успел увидеть того, кто это копье держал, – воина среднего роста, в кольчуге, из-под которой виднелся неровный подол кожаной рубахи. На плечевой перевязи у него был меч, за спиной на ремне висел щит, но орудовал он копьем, которое держал обеими руками и очень ловко с ним управлялся. Лица его под шлемом с полумаской Рерик рассмотреть не мог, но что-то знакомое сразу померещилось ему в движениях, во всей повадке этого человека. Некое сходство с Хаконом, хотя тот был выше ростом, сразу бросилось в глаза, и сердце вдруг так заболело, что Рерик пошатнулся еще прежде, чем копье ударило его под ребра справа.

Рерик упал назад, но, к счастью, рядом оставалось еще достаточно много его людей. Раненого вождя подхватили, прикрыли щитами, потащили назад.

– Рерик убит! – закричал кто-то.

Что было дальше, Рерик, теряя сознание, не видел, но к тому времени битва превратилась в беспорядочную свалку. Плотно перемешанные, оба войска сместились назад, ближе к жилой части. Теснились между постройками, и в давке уже невозможно было толком действовать даже мечами и топорами, не имея размаха, не говоря уж о копьях и бродексах. Ладожане отступали по Варяжской улице назад к крепости, норвежцы преследовали их, но без всякого порядка: молодому вождю не хватило опыта, чтобы удержать битву в руках, даже когда она складывалась в его пользу. Больше всего его занимало сейчас преследование отца, которого он узнал по шлему – старинному британскому шлему, привезенному из походов и украшенному змеем на гребне. Его называли Бронзовый Змей, и рассказы о нем Хельги слышал с самого детства.

Зато Витонег Домагостич, младший брат Велема и старший из мужчин воеводской семьи, оставшийся дома, не растерялся – первые набеги из-за моря он пережил еще в детстве. За тыном возле моста через Ладожку дожидалась заранее приготовленная телега, набитая всякой горючей дрянью – старой соломой, древесным мусором, и все это было щедро полито смолой. Видя, что битва скоро будет проиграна и надо отступать, Витонег приказал вытолкать телегу к мосту и поджечь. Ладожане, повинуясь звуку рога, бежали через мост назад к крепости, над мостом поднимался черный душный дым. Битва продолжалась и на мосту, и за мостом, но теперь своим помогали лучники, оставленные на стене крепости. С потерями, но все же ладожанам удалось оторваться; горящая и чадящая телега преградила основному войску урман путь через мост, а тем временем ладожское войско, в полном беспорядке отступая, втянулось в крепость, ворота закрылись.

И тут хлынул дождь, заливая глаза и ухудшая обзор тем, у кого он и так из-за шлема был не лучший. Дождем залило и погасило телегу, и урмане сбросили ее с моста. Некоторые дворы за рекой, подожженные пришельцами и начавшие было дымить, тоже погасли. Тянуло мокрым запахом гари и дыма.

Ладожская крепость была невелика и отрезала конец мыса над впадением Ладожки в Волхов. С двух сторон ее защищали крутые берега, вдоль которых тянулся частокол, а с третьей, со стороны берега, – каменная стена, сложенная из серовато-белых известняковых плит. В этой же стене имелись ворота с деревянной башней.