Тайна древней гробницы. Черный круг. Слишком глубоко

– Мы верим в тебя, сынок. Понимаешь, в этом деле ты у нас главный. И я надеюсь, ты представляешь себе, как я буду разочарован, если они вдруг кинут нас.

– Можешь быть уверен, пап, тут все чисто. Я точно знаю.

– Тебе же лучше, если это так. У тебя прокол – у всей семьи прокол. Вот такие дела, сынок. А ты знаешь, как я не люблю проколы.

Они прошли еще немного, и Эйзенхауэр хлопнул сына по спине.

– Ты, надеюсь, понимаешь, что нам придется перехитрить их в конце игры? Слишком рискованно отпускать их с ключом. Если ключ окажется в наших руках или где-то поблизости, мы не должны упустить его. И уверяю тебя, они бы поступили так же, будь у них шанс. Они ничем не лучше своих родителей.

– Послушай пап, я тут подумал: ведь нам предстоит найти еще много других ключей. Так, может, пока такое сотрудничество будет только на пользу? – словно оправдываясь перед отцом, предложил Гамильтон.

– Ты что, сопляком хочешь стать? – ответил Эйзенхауэр. – Это серьезное состязание, а не игра в солдатики. Наступит время, и нам все равно придется сжечь мосты, а эти Кэхиллы останутся позади. Разговор закончен.

– Но пап…

– Я сказал, разговор закончен! Вам, молодой человек, все равно выше головы не прыгнуть. Выполнять приказ и не лезть, куда не следует!

Плечи Гамильтона совсем поникли, и он уныло поплелся прочь. Сердце Эйзенхауэра сжалось, но он знал, что отступать нельзя. Иначе кто-то может очень сильно от этого пострадать или даже погибнуть.

– Мой отец был больше меня, – сказал он, догоняя сына. – Человек-гора.

Эйзенхауэр посмотрел на жену, на дочек-близняшек и вспомнил своих родителей. Его мать умерла совсем молодой, и они остались вдвоем, два больших парня, которые должны были как-то жить дальше. Они много занимались спортом. А больше ничем. И все у них было хорошо. Просто хорошо.

– Рота, ко мне! Слушать мою команду! – затрубил он.

– Смотри, эти Кабра снова здесь, они следят за нами, – сказала ему Мэри-Тодд.

В конце улицы, рыча двигателем и выпуская вокруг себя облако выхлопных газов, стоял черный «Ленд Ровер».

– Ничего, скоро настанет и их черед, – ответил Эйзенхауэр.

Он посмотрел на сына, и в его глазах мелькнула тревога и одновременно восхищение. И в этом взгляде была высшая похвала, на какую был только способен Эйзенхауэр Холт.

– Ну, выкладывай, куда дальше ехать, Хэм. И ближе к делу, сынок, докладывай по форме.

* * *

– Слушай, у меня какое-то странное предчувствие, – сказала Эми. – Рассказать тебе?

Они сидели в зале вылета в аэропорту Санкт-Петербурга и ожидали дальнейших инструкций. Дэн пожирал глазами киоск с чипсами и колой, собираясь взять его штурмом.

– Ты можешь подождать? Пока я сделаю запасы?

Эми закатила глаза и выпалила ему все сразу, еще не дойдя до киоска.

– Смотри, тебе не показалось странным, что все наши находки – это не совсем обычные вещи? Все они выполнены с тончайшим мастерством и похожи на произведения искусства. Сначала мы нашли стеклянное пресс-папье с маленькой комнаткой, настоящей миниатюрной мебелью и ключиком внутри. Оно было совершенно уникальным. После этого мы находим фигурку Распутина, созданную с тем же мастерством, с тончайшей резьбой внутри камня. Это же настоящее искусство! Потом нам попадается эта деревянная табличка с вырезанным на ней гербом. Обрати внимание, что и она очень тонкой работы. Это настоящие миниатюры: это либо резьба, либо скульптура. И последнее – этот камень с переломанными костями. И снова превосходная работа, мастерство и безупречный вкус. Они не просто красивы, Дэн, они еще и уникальны!

На этом Эми пришлось прервать свою речь, так как они вошли в киоск, и Дэн начал стремительно опустошать все полки, не обращая на нее никакого внимания.

– Но самое главное, знаешь, что? – не унималась она. – Самое главное – это цвет. Ты не обратил внимания на то, что всех объединяет один и тот же цвет? Они все одинаково золотистые, похожие на мед. Просто одни предметы светлее, а другие темнее. У них разные оттенки меда. Смотри, пресс-папье было темно-золотистого цвета, как и Распутин. А змейка! Она тоже была золотистая, и этот камень! Сначала я подумала, что это просто у русских все такое золотистое и медовое. Но потом мне пришла в голову совершенно потрясающая идея!

– Ага, – только чтобы не обидеть ее, ответил Дэн, сгребая в рюкзак шоколадные батончики. – Значит, это…

Он с трудом держал в руках целый ворох пакетов с чипсами, упаковки жвачки и конфет, пока не вывалил свое сокровище перед кассой.

Эми наклонилась и прошептала ему прямо в ухо:

– Мне кажется, что этот НРР ищет Янтарную комнату!

– Какую комнату?

– С вас девятьсот рублей, – сказала продавщица.

Запихнув вкусности в рюкзак, они пошли назад. Эми развернула шоколадку, Дэн принялся за «Кит Кат».

– Это такая комната. Она вся сделана из янтаря.

Ноль эмоций. Тогда она начала снова.