Тайна двойного удара

«Джон Болдерстон репетировал в «Лайрик» пьесу, где время действия должно было во время одного затемнения сцены переноситься от наших дней к 1783 году. Как сделать «перескок» психологически и эмоционально эффективным — эту задачу предложил решить Вуд. Его идея заключалась в том, что очень низкая нота, почти неслышимая, но колеблющая барабанную перепонку, производит ощущение «таинственности» и сообщает зрителям необходимое настроение. Это было выполнено с помощью органной «сверхтрубы», длиннее и толще, чем те, которые применяются в церковных органах. Трубу решили испытать на репетиции. Только Вуд, Лесли Ховард, Болдерстон и постановщик Джильберт Миллер в зале знали, что произойдет. Вопль с затемненной сценой означал перерыв в 145 лет. Здесь включали «неслышимую» ноту Вуда. Последовал эффект, вроде того, который предшествует землетрясению. Стекло в канделябрах старинного «Лайрик» зазвенело, и все окна задребезжали. Все здание начало дрожать, и волна ужаса распространилась на Шэфтсбюро Авеню».

Генерал углубился в чтение, а когда закончил, поднял глаза на Строева, спросил:

— Из этой длинной цитаты я понял, что Вуд первый применил инфразвуки. Это очень интересно. Но какое отношение все это имеет к нашему делу?

— Во время прогулки — это было накануне испытаний стратоплана — наш мотоцикл, который шел на большой скорости, задержала милиция. Останавливая машину, я в связи с другим эпизодом упомянул имя Вуда. И я заметил, как Самарцев, услышав это имя, вздрогнул и в испуге сделал несколько шагов от мотоцикла. Тогда я объяснил этот жест Самарцева появлением милиции. Но, видимо, именно сочетание милиции и упоминания о Вуде и произвело на него такое впечатление.

— Все это возможно, Георгий Владимирович. Но могло быть и совпадение. — Генерал встал, пошутил: — Прямо скажем: улика очень неубедительная, весьма и весьма косвенная.

— Но совокупность косвенных доказательств…

— …Все же менее убедительна, чем одно прямое доказательство, — улыбаясь, закончил генерал.

— Что же делать дальше, Аркадий Степанович?

Славинский достал папиросу, не спеша размял ее пальцами, но тут же, забыв о ней, повернулся к Строеву.

— Сегодня мы можем сделать еще один вывод. Враг настолько уверен в своей неуязвимости и нашей растерянности, что выбрал для уничтожения документов довольно простой прием. Этой самоуверенностью надо и необходимо воспользоваться. Знаете, капитан, что мы сделаем?..

Строев присел напротив генерала и приготовился слушать. Славинский передохнул и продолжал:

— Вы сняли генератор из приемника. Но враг об этом ведь не знает. Как он будет вести себя, если посадить его самого — как бы случайно — у этого радиоприемника?..

Генерал положил Строеву на плечо руку и заключил:

— Давайте выработаем детальный план. Это очень важно.

Глава 8

Звонок гремел настойчиво и требовательно. Людмила захлопнула книгу, мельком взглянула на часы и пошла к двери.

— Георгий Владимирович! Что-нибудь случилось? Заходите, пожалуйста.

— Извините, Людочка, за поздний визит и разрешите этому четвероногому проникнуть в коридор, — Строев показал рукой на собаку.

Людмила с удивлением смотрела на Строева. Сияющее лицо, новый, отлично сшитый костюм, огромный букет белых роз. И рядом — лохматый пес, ужасно нескладный, с блестящими, как угольки, глазами…

— Сегодня ровно месяц со дня нашего знакомства. По этому случаю я опустошил одну оранжерею. На мое счастье там дежурили девушки — они-то хорошо понимают, что человеку иногда бывают необходимы цветы…

— Спасибо, Георгий Владимирович! Чудесные цветы! Но, ради Бога, где вы взяли это… как его… четвероногое?

— Оно само явилось. Когда мы встретились, оно имело такой вид, как будто искало меня, по крайней мере, со времени зарождения Римской империи. Одевайтесь, Людочка, мы идем гулять.

— Как!.. Вам разве не звонили? В десять вечера приказано всем сотрудникам прибыть на службу. Так что у нас времени в обрез. Седьмой час.

— Правильно. Поэтому обычную двухчасовую программу одевания уместно сократить вдвое…