Тайна двух императоров

Пока Клэр стояла в углу, повесив от усталости нос, Мишель о чём-то договаривался с местным жителем. Наконец они обменялись какими-то предметами, поклонились друг другу и разошлись.

– Слава богу, поспели точно к отплытию. Скорей! – Мишель взял Клэр за руку и повёл к кораблю, на котором ей следовало отправиться.

– Я поплыву только с тобой! – вдруг заявила она и, словно испуганный ребёнок, упёрлась, не желая идти дальше.

– Клэр. На это у нас нет времени.

– Мишель! Умоляю, поплывём со мной?

– Я ведь объяснял тебе, я не в силах сделать это сейчас. Но обещаю, что вскоре найду способ вернуться к тебе! Слышишь?!

– Там, куда ты меня отправляешь, я буду ещё в большей опасности, чем в Тюильри. Что я скажу императору? Что мне рассказать ему про Франсуа?

– Я отпишу Александру Павловичу. Он не причинит тебе вреда, будь уверена! Я изыщу момент и найду тебя! Умоляю, будь при императоре, просто дождись.

Мишель схватил её обветренные руки и горячо их расцеловал. Он сжимал их своими большими ладонями с такой любовью, что Клэр не смогла сдержать подступающие слёзы.

– Мне страшно от мысли, что я тебя снова потеряю…

– Этого не случится, клянусь.

– Пожалуйста!.. – умоляла она, сжимая его руку.

– Это невозможно.

– Ты же любишь меня?

– Если бы все жили одной любовью, мир превратился бы в пустыню. А теперь иди, – выдержав паузу, сказал он, поджав губы, – это твой билет. Предъявишь его на входе, но не отдавай до конца пути. У тебя будет место в отдельной каюте. На борту будут и другие пассажиры, поэтому можешь не волноваться за свою безопасность. Вот немного денег, этого хватит на дорогу. Пусть Бог тебя хранит, любимая! – Он дал волю чувствам и позволил себе обнять её на глазах у собирающихся на корабль людей.

– Нет! – возразила Клэр и, высвободившись из его рук, прижалась к нему губами.

Мишель ответил ей, но совсем скоро отстранился. Лишь мгновение спустя она поняла почему. В Мишеле было слишком много чести, чтобы он позволил дать волю чувствам на глазах у зевак.

– Прошу! Иди же… моя душа вот-вот разорвётся на части, – всё повторял он шёпотом.

– Я буду ждать тебя, – сказала она на прощанье, но не услышала ничего в ответ.

Частички соли пропитали воздух, так что казалось, что запах морской воды присутствует повсюду. Паруса раздувались от резких порывов. Клэр стояла на палубе и вдалеке ещё видела очертания знакомого силуэта. Корабль раскачивался, разбивая чёрные волны на крохотные брызги. «Я больше ничего не чувствую, не ощущаю боль в душе от разлуки… словно и нет у меня больше души. Я ничто».

Глаза устремились вверх. Облака, напоминающие рыбью чешую, неслись вдогонку за кем-то. Клэр убирала с лица волосы, что трепал суровый ветер, пока руку не стало сводить от холода. Морской ветер выл, кусал кожу.

Как и наказывал Мишель, она закрылась в своей крохотной каюте с круглым окном и, рухнув на кровать, мгновенно уснула под тяжестью минувшего дня.

Наутро она с трудом открыла глаза, размыкая слипшиеся во сне солёные ресницы. Когда Клэр проснулась, то ощутила свинцовую боль по всему телу. Она пыталась шевелиться, превозмогая неприятное напряжение в спине и ногах, напрочь забыв про голод, про бесконечную качку и тошноту, которые меркли на фоне ноющих мышц.

Клэр провела в каюте всю дорогу и вышла лишь после того, как услышала ободряющие возгласы пассажиров и экипажа. Корабль вошёл в порт.

– Я дома! – сказала она вслух от раздирающей грудь боли и радости в момент, когда увидела покрытые снегом крыши домов и золотой адмиралтейский шпиль.

Она не могла выразить своё счастье. Не могла представить, что возможно так тосковать по родине, как она тосковала всё это время. От радости у Клэр тряслись ноги, пока взглядом она цеплялась за знакомые, милые сердцу образы. Шумный матрос принялся что-то говорить возле её уха на немецком, указывая ей, что пора сходить на берег.

Из всех вещей, что она собрала, с ней остались лишь небольшой кожаный мешочек с драгоценностями и те деньги, что ей дал Мишель. Она достала монету номиналом десять копеек и принялась ловить извозчика, который бы смог доставить ее к Зимнему дворцу.

В порту стояло множество саней, поэтому в первых же из них Клэр услышала любезное русское: «Милости просим, барышня! Куда изволите?»

Экипаж Клэр находился в десяти минутах от дворца, когда они проезжали мимо Петропавловской крепости. Девушка заметила, как конвой из трёх солдат ведёт невысокого мужчину средних лет в кандалах. Возможно, Клэр не обратила бы на это особого внимания и проехала мимо, однако, когда заключенный оступился на скользкой мостовой, один солдат жестоко ударил его прикладом по спине. Несмотря на побои, мужчина гордо выпрямился, поправил серую шинель и, не издав ни звука, пошел дальше.

Клэр опешила от происходящей несправедливости и попросила извозчика остановить лошадей.

– Сударь, зачем вы сделали это? Ведь этот господин не предпринял ничего, что могло бы спровоцировать такую жестокость!

Солдаты и идущий в кандалах мужчина растерянно обернулись на крик Клэр.