Тайна двух континентов

Мы оказались на круглой каменной площадке в центре небольшого, открытого всем ветрам храма. Вокруг копошились скорпионы - под тоннами песка бедных тварей погибли тысячи, и теперь, сливаясь в бледные потоки, твари деловито утекали прочь.

Храм был возведен из мегалитов и напоминал Стоунхендж. Крыши не было и свет призрачной луны проникал во все его уголки. Можно было разглядеть фигуры богов, и по количеству щупалец, рогов и клыков можно было предположить, что боги эти куда древнее, и гораздо свирепее тех, что мы видели в пирамиде на Той стороне.

Я никак не мог обрести равновесия и решил, что головокружение - это остаточный эффект перехода; Но дрожь, к моему удивлению, всё не стихала, а делалась только сильнее.

На полу, прямо по мозаичным изображениям древних богов, зазмеились трещины. Одна прошла совсем рядом, я пошатнулся и невольно заглянул в пропасть.

Там, в глубине, будто борщ в кастрюле, зловеще булькало и медленно переливалось всеми оттенками багрянца. Пахнуло нестерпимым жаром.

Чувствуя, как сворачиваются волоски в носу, я отвернулся и побежал вслед за цепочкой бестелесных скорпионов.

На плечах у меня подскакивала Машка, подмышкой, наподобие полотенца, полоскался учитель, а в руке я сжимал злополучную курицу.

Бвана пребывал в неглубоком обмороке.

Как только я выскочил на волю, храм, простоявший не одну тысячу лет, сложился внутрь, как карточный домик. Из центра воронки показалось гигантское, покрытое пятнами плесени щупальце, и начало слепо шарить вокруг развалин. Послышался утробный рев.

Существо, мирно спавшее под холмом проснулось, и теперь вымещало своё раздражение на ни в чем не повинных душах...

Бухая сапогами по слежавшейся гальке, я припустил с холма.

- Ва-а-аня, отпусти-и-и... - голос у наставника дребезжал, будто его крутило в лотерейном барабане.

Я притормозил. Аккуратно поставил учителя на ноги и только потянулся за Машкой, как меня обдало ветром: Лумумба, еще секунду назад бледный, как прихворнувший ангел, бодро пролетел мимо. Только полы плаща хлопали на ветру.

- Ходу, падаван! Ходу! - проревел бвана, не останавливаясь.

Рассудив, что учитель плохого не посоветует, я рванул следом.

- Что случилось? - догнать наставника было не так-то и легко.

- Мушхуш! - невнятно выкрикнул тот.

- Кто-кто?

- Дракон, ктулху его заешь!

Я оглянулся.

Больше всего Мушхуш походил на плод преступного союза Цербера с Лернейской гидрой. Бескрылый, зато с тремя парами мощных лап, бежал дракон весьма резво. Во всяком случае, нас он без труда догонял.

В тот момент, когда из всех шести глоток вырвался огонь, я споткнулся, налетел с размаху на бвану и мы кубарем скатились в канаву.

- Открывай Завесу и вытаскивай нас обратно в Правь, - приказал учитель.

Никогда еще его приказы не исполнялись с такой охотой и рвением.

- Кто-то приложил довольно много усилий, чтобы нас убить, - сказал Лумумба, меланхолично созерцая пейзаж.

Над пустыней занимался рассвет. Пирамиды отбрасывали длинные иссиня-черные тени. В первых лучах солнца они казались кубиками чуть подтаявшего сахара в лужице желтовато-коричневого чая.

Идиллическую картину портила черная яма на месте пирамиды Хеопса.

- А почему вы решили, что убить хотели непременно нас? - спросила Машка. - Может, ловушка была расставлена вообще. На страх агрессору.

Напарница пыталась причесаться пальцами, но ничего у неё не получалось. Непокорные рыжие кудряшки, жесткие от набившейся в них пыли, торчали во все стороны, как медная проволока. По-моему, они даже поскрипывали.

- Тот, кто украл Мертвое Сердце, знал, что вести расследование поручат нам. Поэтому и оставил ловушку не только в Прави, но и на Той стороне, - пояснил Лумумба. - Впредь будет нам наука...

Я его понимал: нас провели, как сопливых новичков. Не заметить банального демона, привязанного к трупу! Этим она, курица, учителю и не нравилась. И если б мы тогда притормозили и чуток подумали...

- С драконом тоже непонятки, - продолжил Лумумба. - Мушхуш - выходец из Шумера, ему совершенно нечего делать в Египте.

- Откуда вы знаете этого Киш-Миша? - спросила Машка. Оставив попытки причесаться, она стянула волосы резинкой.

- Бывал на ближнем Востоке, - ответил Лумумба. - Что характерно: именно с Мушхушем у меня давние счеты.

- Какие?

- Мардук, в некотором смысле, считает мою душу своей законной собственностью. А Мушхуш - его дрессированная собачка.

- Но вы же...

- Не забудьте про ве-ве, - перебил я Машку. Вспоминать, что было в стародавние времена - целых три года назад - сейчас не время и не место. - Кто-то очень хотел представить всё так, будто в пирамиде орудовал африканский бокор.

- Липовые ве-ве, Штуш-Кутуш, дохлая курица... - перечисляла Машка. - Сдается, кому-то мы очень сильно не нравимся.

Мы рядком сидели на дюне. Крайней в списке, но далеко не последней по значению, лежала курица. Наставник, проведя экспертизу заключил, что тушка, на удивление свежая, сама по себе уликой не является. Посему определяется в графу фуража - я собирался, как только немного приду в себя, приготовить из неё фрикасе на палочках.

- Кому-то мы не нравимся... - задумчиво повторил Лумумба.