Тайна двухколесного экипажа

Фицджеральд, однако, не забыл помощи Килсипа и выплатил ему сумму, которая позволила сыщику не думать о деньгах до конца жизни, хотя из любви к острым ощущениям он не оставил профессию сыщика. К тому же с тех пор на него всегда смотрели с восхищением — как на человека, раскрывшего знаменитую загадку убийства в хэнсомовском кэбе. Брайан после нескольких разговоров с Калтоном пришел к заключению, что сообщать Сал Роулинс о том, кто ее отец, не стоит, поскольку в завещании было четко указано, что все деньги должны перейти Мадж, и подобное известие не принесло бы никакой конкретной пользы и только не позволило бы Сал занимать нынешнее положение, поэтому был установлен годовой доход, более чем достаточный для ее нужд, и о том, что она является дочерью Марка Фретлби, Сал так и не узнала. Однако влияние прошлой жизни было огромным, и она посвятила себя спасению падших сестер. При своих познаниях в лабиринтах городского дна Сал Роулинс смогла сделать немало добрых дел, и не одна женщина была спасена ее рукой из грязи и убогости нищеты.

Феликс Ролстон стал членом парламента. Речи его были хотя и не слишком глубокими, но по крайней мере занятными, и, находясь на работе, он всегда вел себя как джентльмен, чего нельзя сказать о многих его коллегах-парламентариях.

Мадж выздоровела, и поскольку Марк Фретлби назвал ее наследницей своего огромного состояния, управление всем имуществом отдала в руки Калтона, который вместе с Тинтоном и Тарбитом стал ее поверенным в Австралии. Оправившись от болезни, она узнала о первом браке отца, но Калтон и Фицджеральд умолчали о том, что Сал Роулинс приходится ей единокровной сестрой, поскольку подобные отношения не принесли бы никому пользы и лишь вызвали бы скандал, ведь объяснить это было невозможно, не раскрыв всей правды. Вскоре Мадж и Брайан поженились и были только рады покинуть Австралию с ее горем и тягостными воспоминаниями.

Стоя на палубе парохода компании «Пи энд Оу», взбивающего белую пену на голубых водах залива Хобсона, они наблюдали за тем, как в сиянии заката Мельбурн медленно исчезает из виду. Они видели два величественных купола Выставочного центра и Дом правосудия, а еще резиденцию губернатора с башней, высоко вздымающейся над зеленью деревьев. Фоном им служило багряное небо в черных облаках, и весь город был накрыт дымкой, словно пеленой. Багровые лучи заходящего солнца искрились на кипящей воде, отчего казалось, что пароход плывет по морю крови. Мадж прижалась к мужу, и от вида удаляющихся берегов, на которых она родилась, ее глаза наполнились слезами.

— Прощай, — чуть слышно прошептала она. — Прощай навсегда!

— Ты не жалеешь? — спросил Брайан, опустив голову.

— Жалею? Нет, — ответила она, глядя на него влюбленными глазами. — Когда ты рядом, я ничего не боюсь. В горниле страданий наши сердца закалились, а любовь очистилась и облагородилась.

— В этом мире ничего нельзя знать наверняка, — вздохнул Брайан. — Но после всех мук и горя прошлого давай надеяться, что наше будущее будет спокойным.

— Покой…

Неожиданно с красной воды поднялась белокрылая чайка и принялась стремительно кружить над ними.

— Счастливая примета, — сказала Мадж, нежно глядя в серьезное лицо мужа. — Для твоей жизни и для моей.

Он наклонился и поцеловал ее.

Они стояли, взявшись за руки, соленый ветер обдувал их лица, а пароход медленно выходил в открытое море, унося их в умиротворенную красоту приближающейся ночи, навстречу новой жизни.