Тайна ее прошлого

Десять лет назад Кэрол было двадцать девять, и она была очень привлекательной молодой женщиной, только что поступившей на работу в крупную юридическую фирму с главным офисом на Уолл-стрит. К тому моменту, когда Чарли неожиданно получил перевод в Лондон, где ему предстояло возглавить местный филиал архитектурно-дизайнерской корпорации «Уиттакер и Джонс», они встречались уже примерно год, но их отношения еще нельзя было назвать серьезными.

Лондон ему очень понравился, и Кэрол, несколько раз прилетавшая к нему «челночным» утренним рейсом, незаметно влюбилась сначала в этот город, а потом и в самого Чарли. В Лондоне все было по-другому, не так, как в приземленной и деловой Америке, и Кэрол стала навещать Чарли почти каждые выходные.

Обычно они отправлялись кататься на лыжах в Давос, Гештаад или в Санкт-Мориц. Когда-то отец Кэрол работал во Франции, а она жила и ходила в школу в Швейцарии, и с тех пор у нее осталось множество друзей, рассеянных по всей Европе. Кэрол свободно говорила по-немецки и по-французски, в Лондоне ее тоже принимали как свою, а что касалось Чарли, то он просто обожал ее.

После полугода регулярных воскресных встреч Кэрол нашла себе работу в лондонском отделении американской юридической фирмы. Тогда они и купили небольшой домик в Челси[1] и зажили в нем — двое безмятежно счастливых людей, безоглядно влюбленных друг в друга. Поначалу они проводили почти каждый вечер на танцах в «Аннабелс» или колесили по окрестностям, открывая для себя уютные ресторанчики, уединенные кафе, крошечные антикварные лавочки и ночные клубы. Для обоих это была поистине райская жизнь.

Купленный ими домик представлял собой форменную развалину, и Чарли потребовался почти год, чтобы привести его в порядок. Когда же работа была закончена, их общее любовное гнездышко трудно было узнать. Снаружи, во всяком случае, он смотрелся просто превосходно, и оба с воодушевлением занялись тем, что стали наполнять его изнутри красивыми безделушками и маленькими сокровищами, каждое из которых служило им памятью о какой-то совместной вылазке. Они колесили по пригородам Лондона, собирая антикварную мебель и покупая старинные дубовые двери, которые Чарли с любовью реставрировал, покрывал лаком и навешивал взамен старых. Когда же путешествия по Англии приелись им, они стали проводить выходные в Париже или в Альпах. И для Чарли, и для Кэрол это была сказка наяву, и хотя каждому из них приходилось частенько отправляться в деловые командировки, в промежутке между ними они успели пожениться и провести медовый месяц в Марокко — в настоящем дворце, который Чарли арендовал для них на морском побережье.

Все, что они ни делали тогда, — все доставляло им удовольствие, все радовало, все соответствовало их приподнятому душевному настрою. Чарли и Кэрол были прекрасной молодой парой, с которой многие, очень многие были не прочь познакомиться и подружиться. Они устраивали для своих друзей грандиозные вечеринки и от души хохотали над забавными сумасбродствами и эксцентрическими розыгрышами, до которых неистощимая на выдумки Кэрол оказалась большая охотница. Никто на нее не обижался. Их новым друзьям было очень приятно проводить время в обществе этих счастливых, влюбленных друг в друга людей.

Чарли тоже нравилось быть рядом с Кэрол. Она буквально сводила его с ума. Кэрол была высокой, подтянутой, светловолосой, со стройным телом и такими изящными руками и ногами, что они казались высеченными из белого мрамора. Ее рассыпчатый смех звучал точь-в-точь как серебряные колокольцы, и даже сейчас его далекое эхо часто звучало в голове Чарли, заставляя сердце болезненно сжиматься. Голос у Кэрол был, напротив, таким низким, бархатистым — этакое сексуальное контральто, — что даже после десяти лет совместной жизни он вздрагивал каждый раз, когда слышал, как она произносит его имя.