Тайна Элизабет

Все три отвлекающие центурии и одна ударная Первая когорта должны были собраться у соответствующих ущельям Башен и начать стремительный подъем на вулкан таким образом, чтобы одновременно оказаться у вражеского кратера на раннем рассвете первого дня марта. Неглупый Джавер наверняка быстро узнает эти детали авантюрной кампании, но не сможет обеспечить надежную защиту сразу всех четырех южных ущелий. Через какое из них будет нанесен главный удар, он вряд ли успеет разобраться, тем более, что подробный план был известен лишь немногочисленному Королевскому совету. Поскольку реальную защиту Арогдора можно было обеспечить только в труднодоступных ущельях, прорвавшись к южной стороне вулкана, перед парфагонцами стояла простая задача – войти внутрь города прямо через края кратера и затем направиться прямо к беззащитному замку Эйзенберга. Такую возможность хорошо изучил внимательный Томас, когда провел полтора насыщенных дня в смердящем логове врага.

На открытой местности мощь каждой дюжины бесстрашных рыцарей примерно соответствовала шестнадцати или даже двадцати огромным мутантам. Учитывая внезапность и концентрацию сил, этот показатель можно было легко увеличить раза в два. В итоге, скопленных для отчаянного нападения сил должно было с лихвой хватить для полного поражения назойливого Арогдора, главной оборонительной надеждой которого являлись опасные и часто неприступные ущелья. У самого города никто никогда не додумывался строить хоть какую-то защиту, так как считалось полным безрассудством его атаковать, но храбрые рыцари армии седовласого Аарона Коннелла находились в отчаянии за судьбу своего отечества и были готовы буквально на все ради последнего шанса спасти попавшее в непростую ситуацию королевство.

Почти через пять дней томительного пути измучившийся своими собственными мыслями Томас добрался до Башни причастности, месту начала своего стремительного броска по малознакомому ущелью Пятой реки. В блеклой надежде, что на проклятом вулкане еще ничего не подозревают, он спрятал своих рыцарей и тыловые обозы в изрядно опустевшей сторожевой позиции, забрав в подчинение ее наиболее боеспособную живую силу. Потом целых двое суток он терпеливо выжидал, когда должны были занять свои позиции в других Башнях его дорогие старшие друзья и главнокомандующий.

Затем, согласно расчетам, он вступил рано утром в шумное ущелье, чтобы отчаянно резвым переходом уже к этому же вечеру добраться до его верхних частей, а затем, переждав холодную ночь, оголтело броситься с рассветом первого дня весны на Арогдор. Близость финальной кровавой мести настолько ослепляла воодушевленного Томаса, что он, в отличие от умудренных опытом старших товарищей, едва понимал свои реальные шансы на выживание и лишь думал, каким образом сможет быстрее начать резать кровожадных мутантов.

По пути наверх единственная центурия юного трибуна встречала лишь опустошенные позиции дозоров мутантов и испуганных жителей прилегающих территорий, в основном простых селян и выглядывающих из-за деревьев лысин любопытных лесных разбойников. Настроение быстро теряющих силы рыцарей постепенно ухудшалось, ведь стало очевидно, что наверху их уже гарантированно ждал горячий прием, и завтра с утра предстояла действительно кровавая бойня. К этому моменту и их молодой командир все больше начал осознавать близость возможной смерти, но окутывающий страх пока еще успешно глушился его бурлящими эмоциями. К переполняющей душу мести добавилось ощущение ответственности за оставленных позади беззащитных селян, таких же, как когда-то были его отец и мать. Бесспорно, ему также добавляли силы надеющиеся на своих сыновей, исстрадавшиеся жители столичного Парфагона, а также беспомощная Мария и божественная Элизабет.

Хотя предательская дрожь рук с каждым часом усиливалась, не отчаивающийся трибун Томас Юрг все же пытался найти внутренние доводы в успешности утренней атаки. Он всячески, но не всегда умело, продолжал делать максимально уверенный вид для своих опустошенных соплеменников, которые могли лишь нервно шутить и истерично смеяться во время короткого ночного отдыха перед решающим историю Селеции днем. Типичная для походов бравада вдруг сменилась осязаемым страхом смерти, с ногами поглотившим даже самых опытных и видавших виды воинов. Еще не так давно все считали свою службу достаточно легким и относительно безопасным занятием, что вполне объяснимо, когда им в большинстве случаев приходилось лишь лихо гоняться за уже отступающими силами уязвимых мутантов. Однако за последний беспрецедентный год ситуация настолько кардинально изменилась, что многие доблестные защитники короны успели глубоко пожалеть о выборе своего призвания.