Тайна Форта Росс, или Почему с русскими не соскучишься

Он передал мне письмо. Грубый серый конверт из плотной, немного шершавой бумаги. Без обратного адреса и без марок. Но с моей фамилией и неразборчивой подписью отправителя. Я недоверчиво покрутил конверт в руках, даже не зная, что теперь с ним делать. Затем, поблагодарив «кузнеца-почтальона», положил письмо в карман.

Настроение у меня было подавленное, я пошел к нашему служебному минивэну. Там, уже сложив аппаратуру, меня ждал Билл. Я старался не смотреть ему в глаза. Мне было жалко загубленного телесюжета и неловко перед оператором. Но главное, меня не покидало чувство, что меня снова разыграли – теперь уже с этой нелепой смертью. Я не знал, что теперь делать. Объехать все морги, все госпитали Северной Вирджинии, Мэриленда и Вашингтона? Но это было глупо! И потом, кого искать? И зачем? Покойники, как известно, не очень разговорчивы даже перед телекамерами.

Билл подвез меня домой. Когда прощались, он несильно стукнул меня кулаком в плечо:

– Не горюй, дружище. Я отснял кучу эффектных лайвов, огнедышащих пушек, падающих всадников и рукопашку. Ватерлоо не обещаю, но вытянешь вполне пристойный сюжет.

Я выдавил из себя благодарную улыбку. Несмотря на поддержку Билла, я чувствовал себя совершенно разбитым.

Дома было пусто и холодно. Я разжег камин. Дрова были сырые и не хотели разгораться. Не знаю почему, может я просто простыл на ветру, но меня знобило. Я налил себе рюмку коньяка. Выпил залпом. Сел у огня, укрывшись пледом. Мне было не по себе.

Чего я боялся, скажете вы? В общем-то ничего. Просто меня пугало это письмо. Я даже пожалел, что не прочитал его там, в Маунт-Верноне, на людях. Наконец, выпив для храбрости еще рюмочку, я решил вскрыть конверт, пока не стало темнеть. Мне было страшно быстро надвигающегося зимнего вечера. Мне казалось, что вместе с темнотой за окном, мой дом наполнится кошмарами.

Наконец я собрался духом: достал конверт и осторожно вскрыл его ножницами. Письмо было написано на твердой зернистой белой бумаге мелким, экономным почерком, который трудно разобрать быстро. Я надел очки и принялся изучать вот такое послание: