Тайна Форта Росс, или Почему с русскими не соскучишься

– Хорошо, а как быть со сталинской Россией? – послышался возглас от эмигрантского «Старого русского слова».

– Россия была и остается нашим союзником в соответствии с Потсдамской декларацией. Мы намерены и дальше оперативно обмениваться с Москвой важной информацией.

В голосе Трумэна, видимо, не хватило твердости, потому что репортер эмигрантского издания наседал дальше.

– Информацией?! А известно ли вам, мистер президент, что из сибирских лагерей в Москву уже движутся сотни эшелонов с бывшими заключенными, которые намерены свергнуть ненавистную им большевистскую диктатуру?

Трумэн спокойно поправил пенсне и выдержал политкорректную паузу. Главе Белого дома было известно гораздо больше. Посольство Соединенных Штатов уже проинформировало его, что Кремль фактически осажден бастующими рабочими столичных заводов, к которым каждый день присоединяются тысячи и тысячи демобилизованных фронтовиков. Все попытки посла США связаться с представителями советского правительства оказались безуспешны. Местонахождение Сталина оставалось тайной.

Не желая сейчас вдаваться в эти детали, президент Трумэн однако счел целесообразным произнести короткую речь о том, что Америка всегда и везде будет поддерживать право людей на свободу, право наций на самоопределение, право меньшинств на равные социальные возможности.

Однако следующий вопрос редактора одного малоизвестного американского издания левого толка помешал президенту развить правозащитную тему в общепланетарном аспекте.

– Мистер Трумэн, плантации Джорджии, Алабамы и Миссисипи охвачены негритянскими волнениями. Без огнестрельного оружия их уже не способна подавить ни местная полиция, ни национальная гвардия. Что вы намерены предпринять, если миллионы чернокожих, требующих отмены сегрегации на Юге, двинутся на Вашингтон?

– Разумеется, мы не станем стрелять в наших сограждан.

В толпе журналистов послышались ехидные смешки. Гарри Трумэн понял свою ошибку, но не один мускул не дрогнул на его лице.

– Да, да, джентльмены, вы не ослышались. Право граждан мирно собираться и предъявлять петиции правительству предусмотрено Первой Поправкой нашей Конституцией. И я как президент…

На лужайке Белого дома поднялся гул. Но Трумэн жестом руки еще раз призвал к спокойствию:

– И я как президент гарантирую это право. Но если кто-то из манифестантов попробует прибегнуть к насилию, то у нас есть крайние, но весьма эффективные средства и мы готовы их использовать.

Гарри Трумэн блефовал, но сейчас у него не было другого выхода.

– Однако я рассчитываю на высокий моральный дух и единство всего американского народа. Не стоит забывать, что, несмотря на чрезвычайные и пока трудно объяснимые обстоятельства вынужденного прекращения огня всеми сторонами, мы и наши союзники остаемся в состоянии войны с Японской империей. И я, как и вы все, ни на минуту не сомневаюсь в нашей окончательной и полной победе над врагом.

Хозяин Белого дома обвел притихшую толпу орлиным взором – почти четыре месяца президентства, хотя и свалившегося на него как снег на голову, все-таки давали себя знать. Он подумал, что сейчас это бы была прекрасная финальная точка его многочасового изнурительного поединка с прессой. Но прежде чем Трумэну пришла мысль быстро попрощаться и уйти, из прорехи в первом ряду репортеров, вырос, словно гном, тщедушный старичок с радиомикрофоном в руке:

– Мистер президент, ну а как быть с бомбой?

– С какой бомбой? – машинально переспросил Трумэн, выигрывая лишние секунды для обдумывания ответа.

– С нашей. С атомной бомбой, сброшенной на Хиросиму 6 августа, но не взорвавшейся.

Пресс-секретарь поспешил на выручку своему шефу. Он вырос перед трибуной, широко расставив руки и выпятив грудь, словно, от пуль прикрывая тело президента:

– Леди и джентльмены, всем спасибо! Пресс-конференция окончена. Все свободны.

Но было поздно. Толпа уже взяла в кольцо старичка из никому неизвестной ранее сельской радиостанции в Нью-Мексико «Вой койота». Тот триумфально взобрался на услужливо предложенный стул и принялся зачитывать скрипучим, совершенно неэфирным голосом, экстренное сообщение для прессы:

– Сограждане американцы, по конфиденциальным данным нашего источника, японское правительство обещает незамедлительно вернуть американской стороне ее атомное изделие, при условии, что США и их союзники будут готовы начать переговоры о мире без всяких предварительных условий. При этом японские власти рассчитывают, что новая бомба, чудовищную мощь которой пока трудно даже вообразить, будет обезврежена и ликвидирована за пределами Японских островов. Токио также обращается с ходатайством об участии в переговорах с американской стороны генерала Дуайта Эйзенхауэра, в настоящее время главнокомандующего англо-американскими силами в Европе… который является одним из принципиальных противников применения нового ядерного оружия. Токио надеется, что эта просьба будет удовлетворена американским президентом.

– Мистер президент… Что вы на это скажете, мистер президент, – со всех сторон снова посыпались репортерские вопросы к Трумэну.