Тайна Гарстонов (ЛП)

— Она совершенно не спала, когда я пришла, сестра, — сказала она резко и поглядела на Маю.

— Ничего, Джонс, — сказала старушка тонким голоском.

— Ах, у вас одна из ваших головных болей? — служанка бросилась к столу с лекарствами. — Вот ваши соли. А я еще намочу вам лоб одеколоном.

— Достаточно! — повторила старуха. — Уйдите, Джонс! Благодарю вас, сударыня.

Джонс еще раз поглядела на Маю и удалилась.

— Очень у вас болит голова, миссис Гарстон?

— Не больше, чем обычно.

— Надеюсь, что вы не съели ничего неподходящего?

— Мне ничто не подходит.

— Не хотите ли пройти вниз к чаю?

— Я и так собиралась пройти вниз.

Миссис Гарстон встала. Черное платье оттеняло бледность ее лица; у нее были белые волосы. Казалось, она не имеет никакой формы. Но если бы она выпрямилась, она, пожалуй, была бы роста не ниже среднего. И лицо ее должно было быть красивым, пока щеки ее не стали впалыми и морщины не избороздили его.

— Я отлично справлюсь сама, — сказала она, когда Мая предложила ей свою руку. Но, тем не менее, она взяла ее под руку и медленно направилась вниз по лестнице.

Гостиная показывала еще одну ступень развития Брэдстокского аббатства. Его окна относились к Елизаветинским временам, но в остальном оно воплощало идеи красоты XII века. В самим темном углу на кресле сидела женщина и что-то вышивала.

— А, Фанни, — сказала миссис Гарстон без особого интереса. — Как вы отдохнули?

— Я никогда не отдыхаю днем. Я не сплю по ночам, если я ложусь днем.

— Не все ли равно, когда спать? — сказала миссис Гарстон.

Фанни вяло поднялась и помогла ей устроиться на подушках.

— Вам так удобно, миссис Гарстон? — спросила Мая.

— Ничего, сойдет и так, — уныло ответила старуха. — Но вам незачем уходить.

— Я думала, что вы хотите поговорить с мисс Морроу.

— Сейчас подадут чай, — сказала миссис Гарстон, и мисс Морроу снова завозилась, бережно перекладывая свое вязанье и свой мешочек на другое кресло.

Это была высокая женщина, склонная к полноте. Двадцать лет назад ее лицо могло быть хорошеньким. Теперь оно стало тяжелым, вялым и не выражало ничего, кроме сострадания к самой себе. У нее были карие чувствительные глаза — единственное красочное пятно во всей ее фигуре, так как волосы ее были пепельного цвета, а платье было все в серо-лиловых оттенках.

Подали чай. Мая стала разливать его и старалась поддерживать разговор. Она искала слов, старалась передать то, что она видела в саду, в развалинах церкви, но было ясно, что ни одно из ее слов их не интересовало. Она упомянула о том, что ходила к гавани. Как там пустынно. Никого нигде, даже ни одной лодки.

Тут она увидала, что мисс Морроу поглядела на миссис Гарстон и поднесла платок к губам. Но миссис Гарстон этого не заметила:

— Вы сказали, что видели лодку? — спросила она с интересом.

— Нет, я говорила, что там не было ни одной лодки.

Мисс Морроу приложила платок к глазам.

— О, о, конечно, — голос миссис Гарстон сорвался. — Нет, не было лодки. Теперь никогда не бывает.

Мая снова заговорила о цветах. Это, по крайней мере, никого не волновало. Хоть бы кто-нибудь из них что-нибудь сказал! Но они нисколько не помогали ей поддерживать разговор. Они даже не делали вида, что слушают ее.

Мисс Морроу взялась за свое вышивание, а миссис Гарстон вдруг перебила речь Май.

— Фанни, дорогая, не могли ли бы вы что-нибудь сыграть!

— Если вам угодно.

Мисс Морроу вздохнула, тяжело поднялась с места и направилась к роялю. Она долго с ним возилась, и Мае отчаянно захотелось закричать или опрокинуть чашки, когда молчание, наконец, нарушилось одной из самых сентиментальных арий Мендельсона, да еще при этом фальшиво сыгранной.

Она стиснула зубы и старалась не слушать, спрашивая себя, зачем миссис Гарстон хотела, чтобы эта женщина оставалась с нею и зачем она могла желать оставаться с миссис Гарстон. Они, казалось, были совершенно не нужны друг другу и вместе впадали в еще более мрачное настроение.

Эти размышления были прерваны приходом лорда Кройленда. Он также остановил игру на рояле. Мисс Морроу оборвала арию на полутоне и вернулась к своему вышиванию. Кройленд поцеловал свою мать, которая никак на это не реагировала. Он спросил ее, как она поживает, на что она ответила жалобно укоризненным тоном:

— Нет никаких причин, почему оно могло бы быть лучше. Здесь находится Фанни.

Невольный юмор этих слов заметила только Мая. Кройленд торжественно прошел через комнату и спросил, как поживает Фанни, на что та ответила стонущим голосом: «А как вы?»

Он стоял между ними, откашливаясь, выставив голову несколько вперед. У него был большой лоб, придававший ему вид мрачной решимости, а глаза его, казалось, смотрели куда-то вдаль.

— Вы, наверное, хотите чаю? — трагическим тоном сказала миссис Гарстон.

Но он спросил виски и соды. Ее, казалось, это очень обидело. Появился лакей с подносом, Кройленд выпил и вспомнил о существовании Маи.

— Ну, мисс Дин, я надеюсь, что вам тут уютно?

— О, вполне, благодарю вас.