Тайна гибели Лермонтова. Все версии

Как и когда о гибели поручика Лермонтова стало известно властям? Вот рассказ Мартьянова: «Вечером, часов в 7, по рассказу В. И. Чилаева, явился к коменданту Глебов, весь мокрый и в грязи. Когда он доложил ему, что явился прямо с дуэли и что Лермонтов ранен смертельно, полковник Ильяшенков совершенно потерялся. Он бегал из одной комнаты в другую, хватался за волосы и плакал, причитывая: „Мальчишки, мальчишки, что вы надо мной наделали?“ Потом, немного оправясь, он закричал: „Послать ко мне плац-майора!“ – и, едва подполковник Унтилов показался в дверях, бросился к нему навстречу и выпалил: „Под арест! Сейчас под арест! Всех, всех под арест!“ Плац-майор поманил за собой Глебова и хотел выйти. „Постойте, – остановил он Унтилова, – корнет Глебов еще ничего не рассказал о дуэли, где, что и как происходило. Пусть расскажет, а вы прислушайтесь, составьте краткое конфиденциальное уведомление начальнику штаба и сейчас же отправьте его по эстафете!“ Глебов рассказал, что знал о событиях дня, и донесение было в тот же вечер отправлено. Мартынов, по приказанию коменданта, был арестован плац-адъютантом и помещен, как отставной, в городской тюрьме».

Оставим на совести биографа этот живописный рассказ. Отметим лишь, что Глебов, по словам Чилаева, пришел к коменданту в семь часов, и это полностью подтверждает наше предположение, что с места дуэли он уехал вскоре после шести часов. То же указывает и рапорт коменданта, отправленный, кстати, не в тот же вечер, а на следующий день: «Лейб-гвардии конного полка корнет Глебов, вчерашнего числа к вечеру (не „вечером“, а именно „к вечеру“! – Авт.) пришед ко мне на квартиру, объявил, что в 6 часов вечера у подножия Машука была дуэль между отставным майором Мартыновым и Тенгинского пехотного полка поручиком Лермонтовым, на коей сей последний был убит». Этот документ стал первым в потоке бумаг, который породила гибель поэта.

Вспомним попутно об утверждении Раевского, что перед дуэлью было специально закуплено шампанское: «А мы дома пир готовим, шампанского накупили, чтобы примирение друзей отпраздновать». Хорошо изучив преддуэльную ситуацию, подумаем, кто бы мог готовить этот пир? Глебов и Васильчиков участвовали в дуэли. Трубецкой и Столыпин, если принять версию об их участии в поединке, находились там же, а если нет, то сидели на пиру Голицына. Раевского, как мы убедились, в это время в Пятигорске не было – о готовящемся пире он мог услышать позднее, среди прочих слухов и фантазий, возникших после дуэли. Все же прочие о дуэли попросту не знали – об этом достаточно подробно говорится в приведенных выше воспоминаниях Чилаева и Эмилии Шан-Гирей.

Ей же доверим рассказать, как закончился этот печальный вечер, да и весь день 15 июля: «К девяти часам все утихло. Вечер был чудный, тишина в воздухе необыкновенная, луна светила как день. Роковая весть быстро разнеслась по городу. Дуэль – неслыханная вещь в Пятигорске! Многие ходили смотреть на убитого поэта из любопытства; знакомые же его из участия и желания узнать о причине дуэли спрашивали нас, но мы и сами ничего не знали тогда верного. Это хождение туда-сюда продолжалось до полуночи».

Почтенная мемуаристка несколько преувеличила ночной ажиотаж, в чем ее можно поправить, опираясь на бесхитростный рассказ армейского знакомого Лермонтова, А. Чарыкова, находившегося тогда в Пятигорске: «…Вхожу в сени, налево дверь затворенная, а направо, в открытую дверь, увидел труп поэта, покрытый простыней, на столе; под ним медный таз; на дне его алела кровь, которая несколько часов еще сочилась из груди его. Но вот что меня поразило тогда: я ожидал тут встретить толпу поклонников погибшего поэта и, к величайшему удивлению моему, не застал ни одной души».

Так завершился последний день жизни великого поэта. Дальнейшая жизнь на земле продолжалась уже без него, ушедшего в бессмертие.

Приложение

За картами

Г. Г. Гагарин, 1840

Изображены: князь Александр Илларионович Васильчиков (1818–1881), граф Ламберт, князь Сергей Васильевич Долгорукий (1820–1853), князь Александр Николаевич Долгорукий (1819–1842), князь Сергей Васильевич Трубецкой (1815–1859), Арсеньев, Алексей Аркадьевич Столыпин «Монго» (1816–1858)

Лермонтов. Окружение последнего лета