Тайна гибели Лермонтова. Все версии

Как мы помним, в Пятигорске начала 40-х годов XIX века было около четырехсот домов, домиков, домишек. А жителей насчитывалось, по разным источникам, от 1797 до 2324 человек. Причем мужчин было в два раза больше, чем представительниц слабого пола. Это и понятно, ведь более половины тогдашних пятигорчан составляли «нижние чины» различных воинских подразделений. Среди остальных преобладали купцы и мещане. А всего чиновников, офицеров, врачей и членов их семей проживало в Пятигорске около пятисот. Конечно, далеко не все они были домовладельцами. В Горячеводской долине и у подножия Машука, где в основном и селились эти самые «благородные особы», насчитаем всего около полусотни усадеб. Среди их хозяев мы и будем, в первую очередь, искать интересующих нас лиц.

Начнем с Горячеводской долины, где зарождался Пятигорск. В числе ее жителей увидим пионеров, первопроходцев, прибывавших на далекую южную окраину Российского государства в ту пору, когда она была почти не обжитой.

Одним из первых построил свои дома на Горячих Водах георгиевский аптекарь И. М. Соболев. Правда, к Лермонтову ни он сам, ни его родные, унаследовавшие домовладение, никакого отношения не имели. А вот по соседству стояла усадьба широко известной на Кавказе семьи Хастатовых, связанной с Лермонтовым родственными узами. Вдова генерала Хастатова, Екатерина Алексеевна (1775–1830), славилась своим бесстрашием. Ее имение Шелкозаводское на Тереке столь часто подвергалось нападениям горцев, что хозяйка перестала обращать на них внимание. Проснувшись ночью от звуков набата, Екатерина Алексеевна спрашивала только, не пожар ли? Услышав, что не пожар, а набег, она тут же поворачивалась на другой бок и засыпала. Поэтому от своих близких Екатерина Алексеевна получила прозвище «авангардная помещица».

Пятигорская усадьба Хастатовой находилась в самой верхней части Горячеводской долины, там, где ныне стоят изящные корпуса Пушкинских ванн. И усадьба эта, и ее владелица интересны нам в первую очередь тем, что именно здесь летом 1825 года поселилась родная сестра Хастатовой, Е. А. Арсеньева, со своим внуком Мишей Лермонтовым, которого она привезла лечиться на Воды. А еще есть сведения, что и весной 1841 года Лермонтов со Столыпиным какое-то время жили в одном из домов хастатовской усадьбы. Самой Екатерины Алексеевны к тому времени уже не было в живых, усадьба принадлежала ее сыну, Акиму Акимовичу.

Отдельного рассказа требует и семья Мерлини, жившая в очень приметном месте – между домом Орлова и Скорбященской церковью. Глава семьи, Станислав Демьянович Мерлини (1775–1833), был сыном итальянца, придворного архитектора польского короля Станислава Понятовского, в честь которого и получил свое имя. Начав службу в Польше, он позже поступил в лейб-гвардии Преображенский полк, а с 1810 года находился на Кавказе – командовал дивизией, выполнял различные важные поручения. Так, ему пришлось встречать доставленное из Персии тело убитого там Грибоедова. В 1830 году Станислав Демьянович был переведен из Грузии на Северный Кавказ, но еще в 1820 году генерал с супругой решили обзавестись жильем на Горячих Водах. И, разумеется, ему, имевшему самый высокий чин среди желавших там жить, достался продающийся губернаторский дом. Здесь он провел остаток жизни и скончался в 1833 году в чине генерал-лейтенанта.

Супруга генерала, Екатерина Ивановна (1793–1858), получила на Кавказских Водах широкую известность благодаря своему решительному, отнюдь не женскому характеру, толкавшему ее на весьма экстравагантные поступки. Так, рассказывали, что однажды, уже после смерти мужа, находясь в Кисловодске во время набега горцев, генеральша примчалась в крепость – верхом, одетая по-мужски, с шашкой и нагайкой, и принялась командовать артиллерийским огнем. А. С. Пушкин, даже не зная об этом, назвал Екатерину Ивановну «генерал-баба» и собирался сделать ее, вместе с супругом, персонажами своего «Романа на Кавказских Водах». Его неосуществленный замысел послужил основой для повести «Капитанская дочка», где чета Мерлини превратилась в супругов Мироновых.

Дом Мерлини был одноэтажным и покрыт камышом, зато сложен из камня и, как отмечали современники, отличался «по красоте архитектуры и своей величине» (сломали его уже в 70-е годы XX века при строительстве Центральной питьевой галереи). Биограф Лермонтова П. Мартьянов писал: «…открытым домом считался дом генеральши Екатерины Ивановны Мерлини. По рассказу Н. П. Раевского: „…мы часто бывали у генеральши Катерины Ивановны Мерлини, героини защиты Кисловодска от черкесского набега“».