Тайна голубиного пирога

– Нет-нет, его отравила леди Бессингтон, – предположил кто-то еще. – Она первой завела речь о пирогах. И ее вроде бы тоже рвало. Возможно, она выходила, чтобы уничтожить улики.

– Я думаю, это была леди Беатрис, – объявил еще один зритель. – Генерал убил ее голубей. Некоторые порой очень привязываются к домашним животным. Любят их больше, чем своих ближних.

Леди Беатрис нервно захихикала.

– Определенно, виновница – леди Монфор-Бебб, – послышался голос.

– Я? – спросила она, повернувшись, чтобы увидеть того, кто это сказал. – И что же я такого сделала?

– А я ставлю на служанку с большими ногами, – выкрикнул кто-то еще. – Недаром она уничтожила улики.

Зрители замолчали и уставились на Пуки, которая тут же опустила глаза. Минк поспешно схватила ее за руку и вывела из зала. Все смотрели им вслед. Но никто не наблюдал за служанкой так внимательно, как незнакомец с пышными усами, который стоял, прислонившись к стене, и легонько постукивал карандашом по записной книжке.

Глава 7 Все складывается плохо для служанки

Четверг, 7 апреля 1898 г.

Минк проснулась рано: интерес коронера к пирогу, приготовленному Пуки, не давал ей покоя. Лежа на боку, она услышала шаги вниз по лестнице. Встав, принцесса посмотрела на часы на каминной полке: «5:30», обычно служанка поднималась на час позже. Минк поняла, что Пуки встревожена не меньше своей госпожи. Принцесса размышляла о свидетельских показаниях, служанка же тем временем раздвинула шторы, спустилась на кухню и почистила плиту, пока в ней разгорался огонь. Когда вскипел чайник, Пуки набросилась на обувь и ножи, потом вычистила решетку камина, щипцы, кочергу и совок в столовой, где обычно накрывался завтрак. После того как огонь разгорелся, Пуки протерла мебель, вымыла каминную полку и, перед тем как мести ковер, разбросала на нем влажные чайные листья, чтобы они впитали пыль.

Минк снова заснула; когда она очнулась, Пуки стояла рядом с утренним чаем на подносе. Присев на постели, госпожа сразу поняла: что-то не так – служанка не спросила, как обычно, что снилось принцессе. Пуки всегда склонна была видеть в снах некие пророчества. Нынешнее состояние нервов служанки стало вполне очевидно для Минк, когда она заметила на тарелке обязательный теперь гарнир.

– Видимо, в этом году хороший урожай водяного кресса, – сказала принцесса, и Пуки при этих словах уронила кувшин с молоком.

Обе женщины некоторое время вслушивались в звенящую тишину, последовавшую за дребезжанием разбившегося фарфора.

В надежде, что свежий воздух очистит голову от мутного осадка, вызванного недосыпанием, Минк отправилась на прогулку. Когда принцесса входила в Чащобу, что-то заставило ее оглянуться, и она увидела, что Пуки выходит через заднюю калитку и куда-то спешит по Моут-лейн. Гадая, к кому пошла служанка, Минк направилась к Большому фонтанному саду, где школьники носились друг за другом вокруг гигантских тисов. В глаза принцессы бросилась шляпка леди Беатрис, сидевшей на скамейке рядом с леди Монфор-Бебб в укромном месте у дворцовой стены, известном как Мурчальный уголок. Такое название, подразумевавшее, что здесь собирались любительницы посплетничать, придумал герцог Веллингтон, мать которого некогда жила во дворце. Принцесса подошла к скамейке, желая услышать, что говорят о Пуки.

– Хвала Господу, женщинам не разрешают заседать в суде в качестве присяжных, – сказала принцесса, занимая место рядом с дамами. – По крайней мере, нам не грозит удовольствие лицезреть голый труп генерала.

– Это еще не самое ужасное, что можно увидеть в апартаментах Бэгшотов, – заверила присутствующих леди Монфор-Бебб, у ног которой лежал ее рыжий сеттер. – Куда хуже отвратительная отделка интерьеров. Миссис Бэгшот ничего не стала переиначивать после обмена с леди Бессингтон, которая сама по себе очаровательна, но ее вкусы для меня непостижимы.

Внезапно все замолчали: графиня вышла из-за угла и присела на скамейку рядом с ними.

– Страшно даже подумать, что среди нас убийца! – воскликнула она, заправляя седые волосы под черный капор. – А если эти сплетни дойдут до королевы? Уверяю вас, я ни в чем не виновата, что бы ни говорили обо мне во время слушаний.

– И я не виновата, – откликнулась леди Монфор-Бебб, поправляя норковый палантин. – Поверьте мне, это служанка. Все они губят нас так или иначе. Если не ядом, то гневом, который они в нас будят. Я сильно сомневаюсь, что эти машины для домашней работы нам во благо. Одна из служанок только что попросила меня о свободном вечере раз в неделю и выходном каждое второе воскресенье! – Она повернулась к Минк. – А для вашей служанки все складывается плохо. Очень жаль, мне понравилось, как она держалась на судебном заседании.

– Но ведь еще не доказано, что это действительно убийство, – поспешила ответить принцесса.

– И все же непохоже, что генерал отравился случайно, – парировала леди Монфор-Бебб. – И уж конечно, он был не из тех, кто способен огорчить окружающих, совершив самоубийство.