Тайна «Голубого поезда»

Агата Кристи Тайна «Голубого поезда»

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Месье Маркиз — элегантный джентльмен в маске и с фальшивыми седыми волосами.

Деметриус Папополус — почтенный торговец уникальным антиквариатом.

Зия Папополус — похожа на своего отца, и не только внешне.

Руфус Ван Альдин — мужчина с тяжелым характером и весьма увесистым кошельком.

Майор Ричард Клайтон — секретарь Ван Альдина — умен, быстр, изобретателен.

Рут Кеттеринг — дочь Руфуса Альдина, весьма похожа на своего отца.

Дерек Кеттеринг — муж Рут Кеттеринг, будущий лорд Леконбери.

Мирей — экзотическая танцовщица, рожденная отнюдь не для бедности.

Катарина Грей — сероглазая святая с чувством юмора и недавно приобретенным богатством.

Виконтесса Розали Темплин — дама с прекрасными голубыми глазами, высматривающая где бы ухватить денег.

Ленокс Темплин — совсем не похожа на свою мать.

Месье Эркюль Пуаро — «полуудалившийся» на отдых бельгийский детектив, скромно признающий, что он всегда прав.

Ада Мэйсон — горничная Рут Кеттеринг, англичанка до мозга костей.

Граф Арман де ла Рош — благородный негодяй, которому фатально благоволят женщины.

1. Человек с белыми волосами

Примерно около полуночи некий худощавый мужчина в дорогом меховом пальто пересек Площадь Согласия. Во всем его облике было что-то жалкое и слабое, и вряд ли кто-нибудь, взглянув на его крысиное лицо, подумал бы, что этот человек имеет вес в том или ином обществе. Такое заключение было бы просто неверным, ибо этот человек, каким бы незначительным и ничтожным он ни казался, играл огромную роль в судьбах мира. Ибо в этой части мира, в империи крыс, он был королем.

И даже сейчас его возвращения в Париж ожидало некое посольство. Однако прежде всего этому человеку надо было завершить одно дело — дело, о котором посольство не было осведомлено. В лунном свете лицо его казалось бледным и заостренным. Тонкий нос с небольшой горбинкой подчеркивал его происхождение. Отец его, портной, еврей из Польши, наверняка одобрил бы дело, вынудившее его сына этой ночью пересечь границу.

Человек вышел на набережную Сены, прошел по мосту и оказался в одном из самых подозрительных кварталов Парижа. Войдя в высокий полуразвалившийся дом, он поднялся на четвертый этаж и позвонил. Дверь сразу же распахнулась — и на пороге появилась женщина, явно ожидавшая его прихода. Не промолвив ни слова, она помогла ему снять пальто и провела в безвкусно обставленную гостиную. Теплый электрический свет, падавший на хозяйку дома, не мог скрыть ни монгольских черт ее лица, ни следов грубой косметики. Не могло быть сомнения в истинной профессии Ольги Демировой или ее национальности.

— Все в порядке, малышка?

— Да, Борис Иванович.

Он кивнул, бормоча себе под нос:

— Надеюсь, за мной не следили.

Но в голосе его она услышала беспокойство. Он подошел к окну, слегка раздвинул занавески и осторожно выглянул на улицу. Внезапно он резко отпрянул.

— На противоположной стороне улицы два человека. Похоже… — он замолчал, нервно покусывая ногти, — это было верным признаком охватившего его беспокойства.

Русская девица медленно покачала головой, успокаивая его.

— Они были там еще до вашего прихода.

— Все равно. Мне кажется, они наблюдают за этим домом.

— Возможно, — равнодушно отозвалась она.

— Но тогда…

— А что из этого? Даже если они в курсе дела, следить-то будут не за вами.

На лице мужчины появилась узкая, недобрая улыбка.

— А ведь верно, — согласился он.

После некоторого размышления он произнес:

— Этот проклятый американец… надеюсь, он сумеет позаботиться о себе сам.

— Я в этом уверена.

Он вновь подошел к окну.

— Опасные клиенты, — пробормотал он и хихикнул. — Без сомнения, хорошо известные полиции. Что же, пожелаем брату-апашу хорошей охоты.

Ольга Демирова покачала головой.

— Если этот американец соответствует тому, что о нем говорят, не думаю, что двум трусливым апашам удалось бы справиться с ним. Хотела бы я знать…

— Что?

— В сущности, ничего. Только сегодня вечером по этой улице дважды проходил какой-то человек — человек с белыми волосами.

— Ну и что?

— А вот что: проходя мимо этих двоих, он уронил перчатку. Один из них поднял ее и подал ему. Известный прием.

— Хочешь сказать, седой — их хозяин?

— Что-то в этом роде.

Русский явно встревожился.

— А ты уверена, что пакет цел? Его не подменили? Слишком много было разговоров… слишком много разговоров.

Он опять стал грызть ногти.

— Убедитесь сами.

Она наклонилась к камину, ловко отгребла угли, из-под скомканных газет достала продолговатый, завернутый в грязную бумагу пакет и подала его своему гостю.

— Остроумно, — заметил тот, одобрительно кивнув головой.

— Квартиру дважды обыскивали. Даже матрац на кровати вспороли.

— Я так и предполагал, — пробормотал Борис Иванович. — Слишком много было разговоров. Не надо было так долго торговаться.