Проходя в узком ущелье, между крутых утёсов, люди занервничали. Петляющий проход местами сужался до такой степени, что в нём едва проходила одна повозка. Подъемов и спусков было так много, что поначалу считавший их Кесей несколько раз сбился со счета.
Во время одного из таких спусков, сбруя на шее одной из лошадей порвалась, и закреплённая ранее на ней повозка покатилась вниз. Находящийся на пути её спуска Табит, спрыгнув с верблюда, встал прямо на траектории её движения. Кефар, что шёл позади закричал:
Загруженная боле других телега стремительно неслась вниз по склону, пока не столкнулась с отчаянным здоровяком. Упёршись в неё руками, тот попытался остановить её, но вместо этого понёсся вместе с ней. Пробороздив несколько метров, гигант всё-таки смог её остановить. Оказавшись по щиколотки в земле, тот продолжал удерживать повозку. Подбежавшие через некоторое время люди привели лошадь и, подложив под колёса камни, принялись запрягать. Всё это время толстяк продолжал обеспечивать телеге неподвижность и убрал руки, только когда лично сопроводил её на вершину склона, за которым уже открывался вид на конечную цель их путешествия.
Огромный лагерь, состоящий преимущественно из палаток и шатров, содержал еще и каменные постройки. Расположенный в окруженной высокими утёсами долине, он имел непреодолимую для противника защиту. Внутри виднелись мелкие речушки, что брали свой исток от немногочисленных водопадов, что голубыми линиями виднелись далеко впереди. Сквозь палатки и прочие объекты виднелась зелень, питающаяся местными источниками и заводями.
Данный пейзаж вызвал у измотанных путешественников восторг и тут же послышались радостные возгласы. Поднявшийся последним Кефар также был немного впечатлён увиденным, но продолжал сохранять невозмутимый вид. Ему бы никогда не пришла в голову мысль, что среди горных порогов, что были истоптаны им вдоль и поперёк, скрывался целый город.
Спустившись с последнего склона по петлявшей широкой дорожке, караван поступил в распоряжение главы лагеря. Встретивший отряд старец, что в сопровождении четырёх воинов приблизился к гостям, распростер для Земы свои объятия. Обняв наставника, девушка стала представлять тому своих новых товарищей. Закончив называть неполный перечень имен, что она уже успела выучить, та обратилась к седовласому.
Верховный предводитель движения имел довольно симпатизирующий вид. Невысокий длиннобородый мужчина с добрыми глазами внушал доверие. Совершенно седые длинные волосы с пробором по центру держались с помощью кожаного ремешка. Добросердечный взгляд, коим он окидывал стоящую перед ним толпу, создавал впечатление, будто миловидный старик “прочитывал” каждого человека как открытую книгу. Как только этот читающий взгляд коснулся парня-бедняка, тому от него стало не по себе.
Распорядившись касательно прибывших, старик удалился.
–
Группа двинулась вслед за Земой.
Прошло несколько дней
Умывшись чтобы прогнать дремоту после пробуждения, Кесей посмотрел на свои руки. Страшные порезы уже затянулись и теперь на их месте были лишь едва заметные линии. Он до сих пор поражался целительским способностям местных лекарей. Используя травы и магию, что при использовании вызывала растекающееся по всему телу тепло, они уже полностью вылечили юнца. Вдохнув полной грудью насыщенный влагой воздух, парень снова мысленно поблагодарил лекарей. Мучительных болей в груди и спине как не бывало.
Воодушевившись предвкушением наставшего дня, он направился на арену. Так как он теперь полностью здоров, ему следовало научиться владеть оружием.
Начавшиеся вчера тренировки вдохновляли его. Целиком и полностью занимая его мысли, они не оставляли места воспоминаниям о той ночи, что лишь во время сна нарушали его покой. В стремлении как можно скорее освоить воинское ремесло, Кесей усердно трудился на каждом занятии. Особенно же ему приходилось напрягаться на дисциплинах, которые преподавала Зема, а именно: метание и рукопашный бой. Каждый раз он пытался произвести на неё впечатление, хоть это ему и не удавалось. Единственным местом, где ему не было равных – это полоса с препятствиями. Будучи опытным вором, он имел огромную практику касательно бегства от стражников, потому преодоление всякого рода препятствий было для него обыденным делом.