Тайна горы Крутой

— Ребята! — Тима запнулся. — Ребята, я… Мы нарушили пионерскую дисциплину…

От шеренги отделился еще один пионер. За его спиной послышался сдержанный шепоток: «Вернись, Юлька, Юлька, назад!» Но Юля примкнул к товарищам и твердо сказал:

— Я виноват тоже. Мы вместе.

В это время Павлик увидел отца. Но лицо его было добрым, глаза смотрели ободряюще: «Так-так, правильно действуешь, сынок».

Честный поступок Юли воодушевил друзей. Голос у Тимы сразу окреп и зазвучал убедительнее:

— Мы трое нарушили дисциплину. Обманули и вас, и родителей. Родителям мы не сказали, что едем разыскивать Лапина. Мы отпросились рыбачить в Малую Падь. Мы не выполнили решения Большого совета… Вот и все!

Тима потупился и замолчал.

— Дома мы скажем правду, — добавил Павка.

Ребята не знали, о чем думал в этот момент сталевар Катаев, которому Семен давно рассказал о «путешественниках». А думал сталевар о том, что вырастут из ребят настоящие советские люди, честные и сильные духом. Тима, Павлик и Юля видели, с каким сочувствием смотрят на них товарищи по дружине, и испытывали необыкновенную радость. Им казалось, что сейчас, вот здесь, на лагерной линейке, они нашли Лапина, будто смотрит Лапин на них глазами товарищей-пионеров и говорит: «Вы поступили так, как нужно!»

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ КРЫЛАТАЯ ГЛИНА

Со дня возвращения путешественников в лагерь прошла целая неделя. Тима назвал ее «неделей выдающихся событий». На самом деле, разве не выдающееся событие — признать перед всей дружиной свою вину? А сделать с безукоризненной точностью крылья и носовую часть хвостатой ракеты? Сколько бумаги на одни чертежи ушло! Сколько книг перечитано было! Но уже зато никто не мог упрекнуть теперь в нерадивости бывших заготовителей.

Чтобы Павка и Юля не сидели без дела, Тима привлек их к работе. Павка засел за изучение литературы о ракетах и скоро стал незаменимым в этом вопросе. Юля так набил руку на чертежах, что даже сам Володя Сохатов был восхищен его мастерством.

Когда детали, порученные заготовителям, были готовы и сданы, Петр Алексеевич перед строем дружины вынес им благодарность: изделия принимались без единой поправки. И еще — это, пожалуй, самое выдающееся событие — Семен и Вася, ознакомившись с картой открытий, сделанных первым звеном во время «заготовки растений», решением совета дружины назначили бывших заготовителей разведчиками земных недр. Это ли не победа! Теперь Волкова будет сидеть, прикусив язык, который у нее острее бритвы.

Вот какая «неделя выдающихся событий»! Конечно, были в ней не особенно выдающиеся дни. Например, тот день, когда друзья объясняли родителям свой безрассудный поступок — поездку в Малахит и Урминск.

Тиме отец сказал всего несколько слов. Он посмотрел на сына твердым испытующим взглядом и спросил:

— Ты это прочувствовал?

Звеньевой наклонил голову и притих.

— Подобного быть не должно! — сказал отец.

— Не будет, папа, такого больше!

И отец знал, что сын сдержит свое слово.

У Павки объяснение протекало иначе. Начало разговору положил Василий Тимофеевич. Сталевар взял в сильные большие руки хрупкий синий глобус — подарок звеньевого — и попросил:

— Прочти-ка, что здесь написано?

— «Будь смелым, — глухо читал Павлик, — будь честным…»

— Правильно написано. Честность — первое дело!

— «…будь мужественным, будь самым полезным человеком для Родины. Тогда ты, Павка, будешь…»

— Хватит! — сказал отец. — Запомни это, сын, и не роняй свою честь. Иди, друзья тебя ждут!

Очень тяжело было ребятам вести эти разговоры. Но ни Тима, ни Павлик, ни Юля ни разу не раскаялись в том, что признались публично в своем проступке. Признание своей вины перед товарищами — это единственно верный путь к ее исправлению. Труден этот путь: самолюбие, тщеславие и ложная гордость, а может быть, ничтожная мелкая трусость тянут назад, нашептывая: «Молчи! Забудется все! Молчи! Не узнает никто. Не говори ни слова. Скрой, чтобы не было хуже для тебя».

Вот тут-то и не робей! Отбрось от себя все ложное, пустое, не твое. Взгляни честно товарищам в глаза и признайся. Они тебе помогут и никогда не оттолкнут от себя.

Тима, Павка и Юля поступили именно так. После этого не стыдно было перед ребятами. Не стыдно было смотреть им в глаза при разговорах. А разговаривать и спорить приходилось много: началась сборка межпланетного корабля.