Тайна господина Шварца, или Невеста мертвеца (СИ)

Он кивнул кому-то из своей свиты и тот передал ему шёлковый кошель, глухо звякнувший когда переходил из рук в руки.

– Благодарю вас, Ваше Высочество! – мама, а вслед за нею и я с сёстрами присели в реверансе.

Всё также улыбаясь, герцог уронил шёлковый мешочек с деньгами в быстро подставленные мамой руки.

– Надеюсь, трагическое происшествие не помешает вам с дочерями в будущем появляться при нашем дворе.

– Благодарю вас, Ваше. Высочество! – ещё раз повторила мама.

Мы с сёстрами стояли за её спиной и герцог сделал маленький шажок в нашу сторону, снял перчатку, протянул руку и потрепал по щеке вначале Лизхен, потом Гретхен, приговаривая:

– Какие у вас, баронесса, хорошие девочки.

У меня закружилась голова от счастья, что сам герцог выделил нас и сейчас удостоит меня тоже своим прикосновением! Но к лёгкому головокружению добавилась внезапно тошнота и я испугалась, что сейчас опозорюсь.

Невольно чуть отступила от протянутой ко мне руке герцога и опустила голову, стараясь справиться с тошнотой. Мне показалось, что герцог тихо хмыкнул и опустил руку, не прикоснувшись ко мне.

Он сказал что-то ещё, прощаясь с нами, но я почти не слышала, борясь с дурнотой и отвлёкшись на тепло, что почувствовала на запястье. Словно множество маленьких камушков разогревались, становясь всё горячее. Я не сразу сообразила, что так проявил себя браслет из чёрных агатов, что надел мне на руку Людвиг. Я не снимала его ни на минуту и так привыкла к нему, что даже не чувствовала его до этой минуты. Похоже, кто-то пытался воздействовать на меня, а браслет защищал. Вспомнились опасения о том, что при дворе герцога есть чернокнижник, который помогает правителю сохранять молодость и красоту. Наверно, герцог не знает о преступлениях, что творит злой маг. Глядя в спину удаляющемуся герцогу, я не могла поверить, что он может быть причастен к чему-то плохому.

Мы все стояли молча, как околдованные, пока герцог со свитой не скрылся за поворотом дорожки.

– Боже, какое счастье! – немного не впопад сказала мать. – Какая честь для Якуба! Сам господин герцог удостоил своим вниманием его похороны.

Она прерывисто вздохнула и промокнула платочком глаза.

Разговоры о том, как добр и красив наш герцог, продолжались ещё долго. Они почему-то стали меня утомлять, и когда мы вышли с кладбища, я вспомнила про обещание, данное Людвигу: вернуться к нему сразу после похорон. Я оставила с мамой тётю Дорею, а сама, несмотря на уговоры, отправилась в особняк Шварца.

Похоже, он ждал меня, и вышел в холл, едва я переступила порог. Мне показалось, он стал бледнее, и я поспешила подойти ближе. Хотелось прикоснуться к нему. Странное желание, но я поддалась ему. Сняла перчатку и взяла жениха за сухую ладонь. Холодные сильные пальцы сжали в ответ мою кисть и у меня на миг вновь закружилась голова, как тогда, на кладбище.

Людвиг, словно угадав мою слабость, тотчас же отпустил руку и отступил на шаг.

– Ты вернулась! Я рад.

– Конечно. Я же обещала. А вы сомневались?

– Немного.

– Мама уговаривала меня задержаться, но я же дала слово. А с ней тётя Дорея пока побудет.

Людвиг посмотрел на меня странно, как будто хотел что-то сказать или спросить. Или он думал, что я совсем не вернусь, раз отец, отдавший меня ему, уже умер? Но ведь я сама потом заключила с ним сделку. Он честно выполнял её до сих пор. Неужели думал, что я нарушу её?

Я вдруг поняла, что давно не вспоминаю про тот договор, и вернулась сегодня вовсе не из-за него. Просто мне было хорошо тут. Спокойно. Интересно. Особняк Шварца стал мне домом, а Людвиг другом.

– Иди отдохни, Лотта. Ты устала. А потом, вечером, расскажешь, как всё прошло.

– Хорошо.

После слов Людвига я осознала, что и правда едва стою на ногах от навалившейся усталости. Подбежавшая по сигналу Шварца служанка помогла мне снять плащ и шляпку и провела в мои покои, где уложила в кровать, задёрнула балдахин и шторы на окнах, так, чтобы дневной свет не мешал сну.

Впрочем, старалась служанка напрасно. Вначале сон был так крепок, что никакой свет бы не помешал. А потом меня стали мучить кошмары, и я даже обрадовалась бы пробуждению, но вырваться из паутины сна не получалось.

Во сне я снова видела герцога, только он походил на Людвига неестественной бледностью кожи и провалами глаз. Герцог смеялся, бросая маме в руки алый шёлковый кошель, звеневший монетами. Мама радовалась, а я с ужасом видела, что ткань красна от крови, и капли её сочатся вниз, пачкая пальцы и платье.

Герцог вновь прикасался к Лизхен и Гретхен, и те бледнели, становились прозрачней, продолжая при этом счастливо и влюблённо смотреть на него.

– Лотта, защити их, – послышался знакомый голос, и обернувшись на него, я увидела полупрозрачный силуэт отца.

Он висел в воздухе и печально смотрел на меня.

– От чего? Как? – получить ответ мне казалось страшно важным, но отец молчал, опустив голову.

Но вот призрак вновь посмотрел на меня:

– Лотта, прости. Я понял, как виноват перед тобой. Прости.

Я отвернулась, желая вновь увидеть сестёр и герцога. Но они уже исчезли. Я стояла одна на берегу пруда, где рыбачила в детстве вместе с отцом.