Тайна императорской канцелярии

– Нет, продали, – уныло отозвался Воркунов. – Я, собственно говоря, вчера тебе и звонил, чтобы сказать об этом. Мне менеджер Валера сообщил, что можно забрать деньги.

– И что же мы теперь будем делать? Снова подобный агрегат делать? Пока мы его изготовим, уж и зима настанет. Дело-то не быстрое оказалось!

– Да я думаю, он нам и не нужен, – голос Михаила вновь окреп.

– Как это? – не поверил я.

– Да ты почитай внимательнее те стихи, что сам привез из Браслава. Там все так подробно прописано, что отыскать бочонки будет совершенно нетрудно даже вслепую. Тем более что я получу за нашу самоделку девять тысяч, которые облегчат нам заключительный этап поисков.

– Лучше бы ты прибор сохранил, – в сердцах бросил я. – Он бы точно облегчил. Деньги же в принципе ничего облегчить не могут, разве что удешевить…

– Зато лопаты у меня в целости и сохранности, – отпарировал Михаил. – Они, поверь мне на слово, окажутся куда более полезными.

– Еще не хватало с лопатами в Белоруссию тащиться, – буркнул я на прощание.

На том наш разговор и закончился. Я был крайне удручен тем, что Михаил так бесцеремонно обошелся со столь недешево доставшимся мне устройством, но делать было нечего. Оставалось только последовать совету своего безбашенного друга и еще раз перечитать завещание Константина. Прочитал раз, два, три, и постепенно до меня стало доходить, что утверждение Михаила имело под собой определенные основания.

– Мысок на юге еле видный… – бормотал я, – камень на пригорке… след от тяжкого ядра… Мысков на острове вряд ли слишком много, а на южной стороне, может быть, вообще только один, максимум два. Что далее? Да! «От круглой метки три сажени на запад строго ты пройди, и вот оно…» Действительно, все расписано как по нотам!

Я взял со стола атлас, отыскал среди бумаг увеличительное стекло и впился глазами в тот островок, который был ближе всего к селению Местечко. И – о, чудо! – я действительно увидел словно бы выпирающий из массы острова остроконечный мыс.

Впрочем, долго размышлять было некогда. Следовало дозвониться до Сандрин и как-то согласовать дальнейшие действия. Однако, попытавшись несколько раз прорваться на ее номер, я понял, что сегодня этому сбыться не суждено: в трубке все время звучали короткие гудки. Не знаю,

была ли слишком перегружена линия связи с Санкт-Петербургом или это Сандрин звонила кому-то сама, но факт остается фактом – дозвониться не удалось. В течение следующего дня я сделал еще несколько попыток связаться с ней, но результат оказался столь же неутешительным. И постепенно мою душу начал завоевывать шершавый червячок сомнения: «А вдруг она сама нас бросила? Вдруг у Сандрин тут есть сообщники, с которыми она уже на всех парах мчится на заветный остров? Ведь она, помнится, однажды упомянула, что в России у нее есть какой-то знакомый… И теперь, когда стало известно, в каком направлении следует вести поиски, она решила, что необходимость во мне отпала. Ведь имея такие точные инструкции, которые я же, дуралей, сам ей и оставил, можно будет легко откопать спрятанные сокровища!»

Весь день я мучился этими назойливыми мыслями и поэтому домой е работы вернулся в совершенно разбитом состоянии. Конечно, можно было придумать еще тысячу объяснений тому, что телефон Сандрин не отвечал, но в голову почему-то лезли лишь самые мрачные мысли. А к вечеру я и вообще понял, что даже если мы с Михаилом отправимся в Белоруссию прямо завтра, все равно рискуем безнадежно опоздать. Например, если сообщник француженки имел автомобиль, они могли уже к сегодняшнему утру быть на месте. Нам же с Михаилом светило оказаться в окрестностях Местечка только в субботу вечером. А за три дня, и я это прекрасно понимал, можно аж половину острова перекопать.

Излишне говорить, что от подобного рода мыслей пропали и аппетит, и желание смотреть телевизор. Рухнул на диван, прикрыл лицо рекламным буклетом «ЙКЕА» и постарался выгнать из головы все посторонние мысли, чтобы хоть как-то прийти в себя и успокоиться. Постепенно я впал в некое полубессознательное состояние, в которое перед тем, как отправиться в объятия Морфея, попадает любой человек. И потому не сразу осознал, что в квартире надрывается телефон. А когда сообразил, рванулся к нему, словно коршун на зайца.

Слава богу, звонила Сандрин. И первые же ее слова буквально сняли с моей души камень. Посетовав на то, что в Питере трудно купить аккумулятор для ее модели телефона, девушка как ни в чем не бывало принялась делиться своими соображениями по поводу совместной поездки на Езерище.

– Деловая часть моей поездки в Россию заканчивается в понедельник, – объявила она. – Было бы очень хорошо, если бы к этой дате мы приурочили и совместную вылазку в соседнюю страну.

– Имеется в виду населенный пункт Местечко вблизи озера Езерище? – на всякий случай поинтересовался я.

– Именно так, – подтвердила она.

– Задачу понял, – по-военному отчеканил я, – буду стараться изо всех сил. Но должен сразу тебя предупредить: я думаю пригласить с собой своего приятеля, с которым в прошлый раз ездил на раскопки.

Сандрин молчала.