Тайна имперской короны

– Это вы торопитесь. Не рассказали ничего толком, потащили меня сюда неподготовленного. А теперь вскрывается, что я, оказывается, для чего-то такого нужный… Я бы попросил подробностей. А то вдруг вы наметили меня для жертвоприношения?

– Ты на себя-то посмотри. Какое из тебя жертвоприношение?

– А что? Парень хоть куда.

Княжна взглянула на мою, измазанную пылью веков физиономию и снова вздохнула.

– Ладно. Для особо одаренных повторю, куда деваться…

Далее из ее рассказа выяснилось следующее.

Успенский собор специально был построен для хранения священных реликвий. В настоящее время среди них называют такие, как:

Правая рука апостола Андрея Первозванного, крестившего Русь,

Гвоздь Господень (один из четырех гвоздей, которыми Христос был прибит к кресту),

Кипарисовый Гроб Господень, который хранился под специально для него изготовленной сенью,

Риза Христа (часть его одежд) и

Риза Богородицы.

Но это далеко не полный список.

Дело в том, что в начале XVII века, когда царь Борис осознал, что измена проникла в самое сердце государства, и власть ему не удержать, он принял меры к тому, чтобы главное достояние династии Рюриковичей – личные вещи Христа и Богородицы, не попали в руки врагов.

Поэтому наиболее ценные вещи были изъяты из ларцов в Успенском соборе и перемещены в тайник.

Совершили это деяние три человека: сам царь Борис, его особо доверенный придворный – князь из рода Месхи-Глебовых и малолетний сын и наследник царя, великий князь Всея Руси Федор Борисович.

Царь вскоре после этого был отравлен и в течение нескольких часов скончался. В Москву вторглись поляки, которые не пощадили трехлетнего ребенка, скоропостижно ставшего царем разоренной страны, и повесили его на воротах Спасской башни.

Таким образом, из посвященных в тайну живым остался только один человек. И он хранил ее свято. Потому что «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою?» (Мф. 16, 26)

Хотя искателей было много. Лжедмитрий, а потом Василий Шуйский желали укрепить свой трон, явив народу священные реликвии.

Сыск вели нешуточный, многих таскали на допросы, сулили огромные блага, угрожали дыбой, держали огромный штат сыскарей и доносчиков. Тщетно.

Никто не польстился, никто не донес.

Новая династия продолжила поиски. При царе Алексее Михайловиче людей казнили не жалея. Не раз хранитель тайны оказывался на волосок от гибели. Но в роду Месхи-Глебовых считали, что смерть за Христа во имя спасения мира, это и не казнь вовсе, а нечто вроде награды. Как бы пропуск для вхождения в сонм святых великомучеников. Поэтому местонахождение сакрального клада осталось для непосвященных абсолютной тайной. И такое положение вещей сохранялось буквально до сегодняшнего дня.

Княжна замолчала и перевела дух. Я осмелился искоса взглянуть на нее. В свете предстоящих событий мне не очень понравилась идея о том, что смерть за царя (пусть даже этот царь – сам Иисус Христос) является наградой. Но представительница рода Месхи-Глебовых, похоже, свято верила в то, о чем говорила. Собственно, тот факт, что клад до сих пор не просто не найден, о нем даже все забыли (!), подтверждал ее слова на сто процентов.

– Ну что, – сказала сербиянка после долгой паузы. – Ты хочешь вернуться?

Я попытался ответить, но в горле вдруг так пересохло, что не получилось выдавить из себя ни звука.

Чего, собственно, я хотел?

Хотел найти сокровище, передать его в мудрые руки государства, получить начальственное «одобрям-с» с похлопыванием по плечу и, возможно, вручением какой-нибудь медальки или дополнительной звездочки на погон.

Я же нормальный человек с нормальными запросами.

Есть семья, работа, зарплата. В перспективе – покупка машины, женитьба на хорошей девушке. Чего еще надо для счастья? Разве что зарплату слегка увеличить (раза так в два-три)…

Не желал я никакого вхождения в сонм святых. И уж тем более возвышенной казни во спасение мира.

Мир, знаете ли, штука устойчивая. Его спасай – не спасай, а он как был, так и будет.

И вообще: а почему я? Есть другие кандидатуры, гораздо более достойные. Наш генерал, например. Он (как там у Лермонтова?) «рожден был хватом. Слуга царю, отец солдатам».

В общем, по-моему наступило самое время радостно улыбнуться, пожать сербиянке руку и сказать: «Спасибо за экскурсию. Все было очень интересно». И выбираться отсюда на фиг, пока не поздно!

– Так что ты решил? – отстраненно спросила княжна.

Мне все было абсолютно, до кристальной прозрачности ясно.

Но проклятое воспитание, книги, которые с раннего возраста подсовывали мне родители, удаль какая-то неуместная, проснувшаяся не вовремя…

– Сказали мне, – внутренне ужасаясь, начал я произносить самую любимую цитату из своего детства. – Сказали мне, что эта дорога… Кхм… приведет меня к океану смерти, и я с полпути повернул назад.

– Ну?

– С тех пор все тянутся передо мною кривые глухие окольные тропы, – обреченно завершился я.

– Это значит, что мы идем вперед?

– Да.

Надеюсь, что последнее слово прозвучало не слишком жалко.

Глава 15. Загадка сфинкса