Тайна испанского манускрипта

– Да, – задумчиво согласился португалец. – Среди немалого числа странных и необъяснимых явлений на море наиболее интригующим считается «голос моря». Что это такое – никто не знает, выживших, чтобы рассказать о происшествии, нет. Но иногда в море находят корабли или без экипажа, или даже с мёртвым экипажем на борту. И мертвецы находятся на своих местах – у штурвала, на ходовом мостике… Иногда на корабле видны следы бегства, словно людей охватила дикая, страшная паника. Судя по всему, они бросались за борт, даже не подумав спустить на воду шлюпки… Особенно странными представляются случаи, когда люди исчезали с корабля, когда берег был совсем рядом, в пределах видимости.

– А есть ли от этого спасенье, капитан Аленкар? – спросил мистер Трелони.

– Кто знает, – ответил португалец и поднял задумчиво седые брови. – Мой дед говорил, что заглушить «голос моря» можно лишь громким шумом или звуками музыки. Но вся штука, понимаете ли, в том, что, услышав «голос моря», вы забудете про всё на свете и не вспомните про музыку.

Джентльмены потрясённо притихли, а капитан Аленкар что-то спросил у Платона на незнакомом остальным языке, потом переспросил ещё раз, уже с другой интонацией, а потом ещё раз. Платон смотрел на португальца молча и даже без своей обычной улыбки, и все подумали, что он не понимает, о чём его спрашивают.

– Как видите, Дэниэл, он ничего не понимает ни на языке груметаш, ни на языке туземцев Гвинеи, – объяснил португалец, пригубив вино. – Я хорошо знаю Западную Африку, а именно, Гвинею в районе факторий Фарин, Кашеу и Бисау… Забирал оттуда «живой товар» для продажи на сахарные и табачные плантации Бразилии. Покупал рабов у местных вождей в обмен на металлические пустяки: утварь, инструменты и дешёвые побрякушки.

Тут португалец посмотрел на капитана с отеческой улыбкой и сказал ему, всё больше повышая голос так, что в конце он уже почти кричал:

– А ты никогда не достигнешь этого, мой мальчик, если будешь по-прежнему заниматься другой торговлей… Пойми, черномазые ничего не понимают. У них даже души нет! Это отличный товар: погрузил – и знай себе плыви! Все умные люди так делают! Один ты такой!

– Я не один, Бортоломео, – ответил капитан и, помолчав, добавил: – И душа у африканцев есть. Я видел, как кричат их матери, когда от них забирают детей… Слёзы наших матерей – совсем не горше. Всё горе на свете одинаково. И вы это знаете.

За столом опять стало тихо, и тут мистер Трелони вдруг заговорил о погоде.

– А что, капитан Аленкар? – спросил он. – В Португалии всегда так тепло?

– Всегда, всегда! – Португалец рассмеялся. – Узнаю англичан: если они не возражают и уводят разговор в сторону, то это совсем не означает, что они согласны с вами. Они просто не хотят спорить… Ну, да ладно! Давайте ещё выпьем – и я пойду! И так уже засиделся!

И они ещё выпили, за что – сейчас уже трудно вспомнить. Потом капитан Аленкар встал, протянул капитану конверт и сказал тихо и значительно:

– Ты меня очень обяжешь, мой мальчик. Очень.

Капитан тоже поднялся, согласно кивнул и быстро сунул конверт за отворот обшлага.

Португалец поклонился всем, прощаясь. Когда он скрылся за дверью, доктор Легг, в который раз посмотрев на хозяйку кофейни своими зелёными, по-кошачьи прижмуренными глазами, проговорил с улыбкой:

– А этот капитан Бортоломео – отличный мужик, хоть и португалец.

– Да, отличный, – отозвался капитан. – Только вот работорговец, к сожалению… Ничего тут не поделаешь.

Тут дядя Джордж неожиданно произнёс:

– Доктор, перестаньте строить глазки здешней хозяйке! Неужели вы не видите – она смотрит только на нашего капитана.

Доктор повернулся к капитану и воскликнул:

– Капитан, как вы это делаете?.. Вы же даже не глядите в её сторону.

– Не гляжу, но я всё вижу, доктор, – ответил капитан, он улыбнулся и, опустив глаза в тарелку, продолжил: – Хозяйка кофейни – очень приятная женщина лет тридцати, с чудесными агатовыми глазами и с пикантной родинкой на правой щёчке. А на шее из-под чепчика у неё выбилась колечками прядь пушистых волос… А сейчас она идёт к нам!

Мужчины повернули головы в сторону стойки и замолчали – к ним действительно направлялась хозяйка.

– Не желают ли господа ещё что-нибудь? – спросила она по-английски.

Господа пожелали ещё кофе. Когда хозяйка отошла, доктор спросил:

– А вы заметили, что наш Платон всё время хочет встать, когда к нам подходит хозяйка?

– Заметили, – ответил за всех капитан. – Может это потому, что здесь тесно для подошедшего?

– Нет, не думаю, – ответил доктор и затеребил свой рыжий бакенбард. – Тут явно скрыта какая-то тайна.

Спустя некоторое время, когда хозяйка направилась к ним с полным подносом в руках, капитан, увидев, что Платон опять привстаёт, кивнул ему. Платон подлетел к хозяйке, удивительно нежно взял у неё из рук поднос и ловко пронёс его через зал к столу, где расставил кофе перед онемевшими джентльменами. Вернув поднос хозяйке, он поклонился ей и сел на своё место.

– Ну вот, лишил женщину удовольствия услужить капитану, – сказал мистер Трелони, улыбаясь.