Тайна Каменного принца

– Нет, я всего лишь хочу завоевать все бессмертное царство, – отвечает ему «Высшая Богиня Инь Юэ», затем, исполняя какой-то странный танец, обвязывает лентами «Повелителя Цветов» и «Чжу Цин» и уводит тех за кулисы.

Ну-у…

– Я всегда буду любить тебя! – сообщает бывшему жениху «Чжу Цин», проливая реки слез.

Буквально.

После удаления «дочери Повелителя Цветов» на сцене остается мокрая дорожка…

– А я тебя, любовь моя! – сообщает той «Каменный принц».

– Нет, кажется, к этой пьесе приложила руку наш гордый цветочек, – мягко постучав пальцем по губам, негромко комментирую я.

– Ты видишь то же, что и я? – так же тихо уточняет Синь Шэнь.

Растягиваю улыбку на губах:

– Кто-то очень хочет настроить бессмертное царство против Хозяйки Шелковой долины. – Затем оборачиваюсь и смотрю на гэгэ. – Ты же явно не просто так привел меня на это представление.

Синь Шэнь не отпирается:

– Я хотел, чтобы ты своими глазами увидела методы наших противников.

– Хитро́… – соглашаюсь я, вновь переводя взгляд на сцену, где началась кульминация – со «страданиями» главного героя и его последующей попыткой суицида, удачно закончившейся в стане врагов…

Окруженный демонами, «Каменный принц» произносит предсмертный монолог о том, как он несчастен, и умирает, «пронзенный» десятком деревянных мечей, покрашенных в светло-серый цвет, подобный металлу.

– Да нет, конечно, он не умер! Что ж он – совсем дурак, что ли, идти к демонам в одиночку? – в голос обсуждают финал окружающие меня боги. – Да и спектакль закончился с намеком на вторую часть: вон, Хозяйка Шелковой долины взяла в плен племя цветов, но никого же еще не убила!

– А кого она, по-вашему, должна убить? – интересуется Синь Шэнь, тоже успевший где-то раздобыть шляпу с вуалью, чтобы скрыть лицо.

– Ну, кого-то точно должна – не зря же появилась! – отвечает ему на это молодой бессмертный, держа под ручку такую же молодую богиню.

Я встаю.

– Думаю, автор этого шедевра – первый в очереди.

– Пойдем поприветствуем труппу? – предлагает Синь Шэнь.

– Нет, она явно новая – я не узнала ни одного актера. Хочу знать, кто их содержит.

– Я тебя услышал, – кивает лис и мгновенно пропадает из виду, а я разворачиваюсь и покидаю площадь.

– Это разве не Высшая Богиня Инь Юэ? – доносятся до меня шепотки тех самых Высших Богов, которых я засекла среди зрителей.

– Действительно, кажется, она… Эта холодная аура ощутима даже на площади, полной людей!

Низшие божества, услышав их разговор, тут же включаются в обсуждение:

– Она смотрела спектакль о Каменном принце?

– Кажется, действительно смотрела!

– И никак не отреагировала?

– Что за странное поведение…

– Тише ты, боги ее статуса не обязаны ни перед кем отчитываться…

– Но почему она не носит траур по своему жениху?

– Может, и впрямь не любила?

Молча покидаю площадь, решив проигнорировать эти выпады. Уверенная, что их слова нисколько не затронули мое сердце, обнаруживаю себя на краю ярмарки. Я интуитивно пыталась уйти подальше?

Я хотела сбежать?..

Осматриваюсь вокруг и замечаю узкую тропинку, ведущую от главных рядов в сторону пустыря. Там на небольшом постаменте установлена памятная табличка. Она засыпана цветами.

Рядом на коленях стоит девушка. Лицо этой богини скрыто вуалью, как и у меня, но излучение ее силы слишком хорошо мне знакомо… Поэтому, скрыв свое присутствие заклятием, я остаюсь на месте и наблюдаю за дочерью Повелителя Цветов.

Судя по звукам, богиня плачет.

Невольно присматриваюсь к ней, пытаясь понять, не ослышалась ли.

Неожиданный порыв ветра откидывает легкую вуаль, и я вижу лицо, залитое слезами… Она действительно плачет! Но почему?

Подхожу чуть ближе и читаю надпись на памятной табличке. Резко подаюсь назад.

Почему это установлено здесь? Кто позволил?!

Это нарушает все правила бессмертного царства!

– Прости меня… прости, что не смогла убедить отца… прости, что отступила, когда ты нуждался в моей помощи… прошу тебя, прости меня, Тао… – закрывая лицо руками и давясь слезами, шепчет Чжу Цин.

Да, кто она такая, чтобы так скорбеть?! Почему она позволяет себе стоять на коленях в этом богами забытом месте перед этой непонятно кем высеченной грязной табличкой и оплакивать его смерть?!

Полная недобрых, даже разрушительных чувств, отхожу. Безотчетно кладу ладонь на то место, где стучит сердце. Сердце, которое в этот момент тихонько заныло…

Почему я не могу так же плакать? Почему слезы вырвались из меня лишь в тот момент, когда мое тело разрывала невыносимая боль, словно отзываясь на его смерть? Почему я не рыдала, когда очнулась на следующий день? Почему не ощутила ничего, кроме легкой вспышки раздражения из-за того, что он ушел слишком рано?..

Я смотрела театральную постановку, где он умер, – и ничего не испытывала. Я гуляла по Небесному дворцу, где он жил и рос, – и ничего не испытывала. Я смотрела на его монумент, перед которым медленно седел от горя его отец, – и ничего не испытывала.

В небе внезапно распускается прекрасный цветок из разноцветных искр…

Салют.

Как в тот раз.

Когда ты подошел и положил ладони на мои плечи…