Тайна Хермелирда (СИ)

- Эй, все, кто меня слышит! - Закричал Олаф, прижимая найденный щлем к груди, словно мать свое дитя. - Немедленно обыщите лес! Возможно, там есть люди, что нуждаются в нашей помощи!

Один за другим норвежские воины с воодушевлением стали скрываться в лесной чаще, чтобы приступить к поискам. Но не прошло много времени, как молодой солдат, что также как все ринулся выполнять приказ лендрмана, продираясь сквозь кустарник возвратился обратно. С лицом, полным непонимания происходящего, он в трепет склонился перед Олафом.

- Это какое-то наваждение, господин. - Испуганно заговорил воин. - Клянусь, я шел только прямо, и вдруг оказалось, что иду в обратном направлении.

- Что за чушь ты несешь! - Олаф хотел что-то сказать еще, но увиденное заставило его замолчать.

Норвежцы выходили из леса в той же последовательности, как и зашли в него. Каждый из них пытался кинуться в ноги своему господину и рассказать историю, что местность проклята. История же полностью повторяла предыдущие: когда солдат уверенно заходил в лес и двигался вперед, то, сам того не замечая, оказывался в том месте, откуда начинал поиски. Исключением не стал даже тот воин, кто пошел по дороге, ведущей в Хермелирд и, чудесным образом, против своей воли вернулся обратно.

- Чертовщина какая-то! - Выругался лендрман, чувствуя, как по телу расходится неприятный холодок. - И что я смогу поведать герцогу Монда, когда сам нечистый приложил руку к нашим злоключениям!

- ...А потом я приказал похоронить тела солдат, что мы увидели в сожженном лагере, ваша светлость.- Угрюмо завершил свой рассказ лендрман.

В герцогских покоях на какое-то время снова воцарилась тишина. Не дожидаясь расспросов, Олаф раскрыл принесенный мешок и протянул в дрожащие руки Бернара найденный шлем, что некогда принадлежал Тиму Эгону. Бруна схватилась за сердце и тихо заплакала. Олафу показалось, что слезы проступили на глазах даже и у гордой Анны. Стараясь сохранять спокойный вид, девушка от переизбытка чувств царапала ногтями подсвечник. Раймунд сделал большой глоток вина и вопросительно посмотрел на лендрмана:

- Я не узнаю тебя, господин Олаф! - Злобно произнес Отто. - Тела Тима, как я понял, вы так и не нашли. И теперь ты рассказываешь легенды об увиденных в лагере трупах чудовищ и проклятых местах, где заблудились твои солдаты! Не есть ли это все не более, чем сокрытие собственной лени?

Олаф нахмурился и гордо выпрямил спину.

- Пока я в вашей власти, то вы вольны делать со мной все, что угодно ваша светлость. Вы даже вправе казнить меня. Но как бы там ни было, я никому не позволю говорить про меня напраслину. Я люблю Тима, как своего брата, и сделал все возможное, чтобы найти его. Если вы не верите мне, так прикажите послать своих людей на то место, а дорогу я укажу!

- Как ты смеешь дерзить мне! - Разъярился Отто, но Бернар поднял палец вверх, беря слово

- Друзья мои, позвольте старому Бернару сказать. - Начал Эгон. - Прежде всего, я безмерно благодарен вам за проявляемую помощь и заботу. Но всему есть свое завершение. Как я понял, славные воины Вейсшейта были внезапно окружены разбойниками во время ночлега, и, несмотря на вероломное нападение, храбро сражались под предводительством моего сына до последней капли крови. Видимо, силы были неравны, и отряд пал, навеки окутав себя рыцарской славой и райским блаженством. И пусть это не тот исход, что так ждали все мы, но неисповедимы пути Господни. А раз тела моих людей уже преданы земле, то какой смысл возвращаться на место брани? Не лучше ль нам наполнить кубки вином и помянуть славных солдат Священной Римской Империи?

Герцог Раймунд несколько опешил от подобной речи отца, потерявшего сына, но, стремясь не усугублять ситуацию, он доброжелательно кивнул в сторону Олафа и разлил остатки вина по кубкам. Сам же лендрман, несколько опьяненный от только прощенной ему дерзкой выходки, не смог удержаться от продолжения своей речи.

- Ваша светлость! - Норвежец вновь обратился к Отто. - Прошу простить меня за подобное и неуместное поведение, но я прошу у вас руки вашей дочери!

Эти слова прозвучали словно гром среди ясного неба. Лендрман видел, какое напряжение у присутствующих создали его речи, но повернуть время вспять было невозможно. Отто еще сильнее нахмурил брови, но Бернар, казавшийся сегодня безумным, снова опередил его:

- Вынужден признать, господин Отто, что за последние дни Олаф стал мне дорог, словно родной сын. Увы, Анна так и не дождалась Тима, но это не повод лишать столь прекрасное создание радостей будущей семейной жизни. Не так ли?

- Спросим же нашу дочь, согласна ли она? - Хранившая до этого момента молчание Эделина решила вмешаться в разговор.

Анна напряглась и испуганно обвела глазами присутствующих. Но даже сейчас среди всех этих людей свою опору и уверенность она находила лишь в теплом взгляде одноглазого лендрмана.

- Я согласна. - Чуть слышно сказала девушка.

- Благословляю. - Произнес герцог Раймунд и, не в силах более наблюдать картину этого совершенно дикого и безумного дня, степенно опустился на стул и закрыл ладонями глаза.

Глава 10.