Тайна Кира Великого

Кир и Гистасп восседали на деревянных креслицах. Ас­тиаг отсутствовал: видимо, Кир опасался посвящать его во все свои замыслы и решения. За плечами Кира, на стене, Уже распростер крылья золотой орел Ахеменидов.

Остальные располагались на ковре. Губару и Гарпаг — по правую руку от царя, а Шет — по левую; лицом друг к другу.

Время было холодное, и в комнате светились алыми Углями несколько жаровен. Войдя, поклонившись царю и его приближенным, я внимательно поглядел на руку Кира, однако он оставил выбор места за мной. И тогда я опустился на ковер рядом с иудеем, причислив себя к стороне чуже­странцев.

Я сразу навострил уши, потому как с невольной ревностью относился ко всем новостям, пришедшим помимо моей воли. Но причин завидовать Шету не было. Совет обсуждал те же самые важные вести, которые мне удалось добыть и принести перед отъездом в Нису. Я был рад, что на срок моего необычного путешествия время словно остановилось.

Царь Лидии Крез продолжал осыпать золотом Дельфийский оракул, выпрашивая у эллинских богов приемлемое для себя будущее. Он уже получил три прорицания, однако пока ни одно не показалось ему пригодным для начала войны. По ходу сношений с оракулом он слал гонцов в Египет, Спарту и Вавилон, как бы пытаясь убедить богов, что сил и поддержки союзников среди простых смертных у него также будет достаточно.

По всему выходило, что скорая война с Крезом неизбежна и Крез намерен отнять у Кира богатую область Каппадокию, которая некогда была подвластна лидийцам.

Вопрос стоял так: начинать войну с Крезом немедля, найдя какой-нибудь повод, или же дожидаться, пока он первым нарушит мирный договор, заключенный после битвы Затмения.

Все сошлись на том, что у Креза прекрасное войско, не хуже, чем у Спарты и Вавилона, а уж конница и вовсе лучшая в мире. Противостоять этому войску будет очень нелегко. Если Крез убедит союзников и выплатит наперед жалованье еще и чужим войскам, что сделать ему не составляет труда, то положение Кирова царства еще более осложнится.

— Египет не представляет опасности,— убеждал Кира иудей Шет,— Войско Амасиса замерзнет в твоих краях, царь. Сам фараон нужен Крезу только для того, чтобы убедить спартанцев, что им не следует оставаться в сто­роне от больших событий. Что на уме у эллинов, я не скажу. Виднее эллину,— И Шет довольно учтиво склонил голову в мою сторону.— Вавилон поддержит Креза только на словах. Ни одного воина, ни одного коня, ни одной стрелы в Лидию не уйдет. За это ручаюсь я, Шет из колена Давидова. Торговый Дом Эгиби перекроет Евфрат за сотню парасангов выше Вавилона, если Набонид решится поддержать Креза. Не поддержит. Только в тебе, царь, иудеи видят единственного богоданного правителя Азией.

Мне уже доводилось слышать о могуществе иудейского Дома Иакова-Эгиби, державшего в своих руках три четверти вавилонской торговли, а также почти все дела по ссудам и обмену монет.

— Ты, иудей, говоришь одно, а происходит другое,— как всегда, с большим недоверием к чужеземцам заметил Губару.— Войско вавилонского царя захватило Харран, а это наш город.

— И где теперь Набонид? — не смутившись, усмех­нулся Шет и развел руками.— Он оставил Вавилон и уехал в Аравию, бросив все дела. Спросите Аддуниба. Вавилонянин знает. Их жрецы возвели Набонида на трон, но уже не любят его. Набонид возвеличивает тем­ных демонов... Мы делаем что можем. Набонид не опа­сен для царя. И что там за войско, в Харране? Вы видели сами? Тысяча вечно пьяных ассирийцев в маленьком городишке на самой границе с Вавилоном. Великий царь Кир совсем недавно получил в свои руки огромную стра­ну, богатые земли и прекрасные города. Сколько вели­ких дел и благотворных перемен произвел царь в своей стране всего за один год. Харран просто нищее посе­ление. И вот увидите: не пройдет много времени, как Набонид сам вернет этот Харран, преклонившись перед могуществом царя.

— Ты хочешь сказать, Шет, что у меня до всего пока руки не доходят? — с веселой улыбкой спросил иудея Кир.

Замечу, что уже давно не доводилось слышать его рас­катистого, громоподобного смеха.

Иудей смутился.

— Я хочу сказать, царь,— проговорил он, потупившись,— что иудеи верят: настанет день, когда всемогущий Господь отдаст тебе Вавилон вместе с Харраном. Тогда Харран будет нелегко и приметить. Мы прикладываем всевозможные усилия.

— Вот уж до Вавилона у меня руки пока не доходят, это верно,— усмехнулся Кир,— Так что можно ждать от спартанцев и кто они такие? Ответь, Кратон.

— Гордые, высокомерные. Небогатые. И не любят богатства.

— Хорошо,— кивнул царь.— Значит, они ближе к нам чем к Крезу. Продолжай.

— Очень целеустремленные и упрямые, если чего захотят,— добавил я, сомневаясь, однако, в заключении Кира.— Отличные воины, но немногочисленны и потому в далекий поход не пойдут.

— Чем может Крез завлечь их в «далекий поход»? — задал точный вопрос Кир.

— Вероятно, только тем, что надумает присоединить свою Лидию к Спарте.

— Как это Крезу еще не пришло в голову спросить об этом эллинских предсказателей! — поддержал меня Шет.