Тайна княжеского наследства

«Голубушка, дорогая моя Мария Владимировна, очень рада сообщить вам неожиданную и приятную новость. Наталья Григорьевна Протасова, супруга генерал-майора, сообщила мне о своем прекрасном самочувствии и о намерении сегодня вечером посетить меня вместе со своим мужем. Зная ваш живой интерес к этой даме и желание познакомиться с ней, я вдвойне обрадовалась возможности услужить вам, моя милочка, и радости снова видеть вас у себя. Жду вас сегодня вечером в моем скромном доме.

Графиня Александра Васильевна Воронцова».

– Ну и какого черта мы вчера рисковали! – вскричал Громов.

– Да уж! Показали себя во всей красе, – Мария встала из-за стола и принялась ходить по гостиной взад и вперед.

– Как же ты теперь у графини покажешься? Ведь Протасов видел тебя вчера.

– Ну и что, так и покажусь. Слушай, это моя головная боль, как я разберусь с генералом! А старая графиня влюблена в меня как кошка.

– Судя по этому письму – да. Кстати, как это тебе удалось?

– Неважно. Вчерашние офицеры проспятся и все забудут. Так что, думаю, нам с тобой ничего не грозит. Однако, есть еще одна проблема.

– Какая?

Мария помедлила.

– Это связано с моим прошлым. Помнишь, ты просил рассказать?

– Ну-ну, конечно! Расскажи!

– Вчера в Николаевском дворце я видела человека, который знал меня раньше.

– Так. И кто это?

– Великий князь Николай.

– Николаевич?

– Нет, Константинович. Он – командир эскадрона этого самого Конного полка.

– Ты знала это раньше?

– Знала, но… забыла.

– Ну и хорошо, что забыла. Я это к тому, что прошлое тебя больше не держит. А сам князь этот, Николай – он тебя узнал?

– Думаю, что нет. Он был с дамой.

– Знаешь, вчера ты была настолько ослепительна, что если бы я был с тремя дамами, я бы все равно тебя заметил!

– Спасибо за комплимент.

– Так что у тебя было с этим князем? Рассказывай!

Мария глубоко вздохнула, помолчала. Она уже все обдумала.

Андрей должен знать, кого следует опасаться, ведь они действуют в связке…

* * *

– Грустная история, – проговорил Громов, когда она закончила. – А что твои родители?

– Они в деревне. Я написала им сразу как приехала сюда. Как только я смогу вырваться, отец привезет матушку в Москву. И там мы сможем увидеться.

– Ты не видела их два года! И они тебя.

– Да, – вздохнула Мария.

– И все из-за этих высокопоставленных мерзавцев! – Громов сжал кулаки. – Вот кому бы я вдарил как следует!

– Перестань, Андрей! Для меня это все уже в прошлом.

– Эх, жаль, что я раньше тебя не встретил! Так тебя Лизой зовут?

– Не люблю это имя! Мария мне больше нравится. Зови меня так.

– А этот князь Никола, которого ты так любила, он тебе… попрежнему дорог?

Мария помолчала. Прислушалась к чему-то внутри себя и медленно ответила:

– Только как память… Нет, сейчас я его уже не люблю. Отпустило.

– Ну и отлично! А то про него такие слухи ходят. Не при вдове будет сказано!

* * *

Сани, в которых ехала Мария Волынская, свернули с набережной на Невский проспект. Краски закатного неба озаряли северный город, придавая домам и улицам особую торжественность. Ярко-алые лучи горели пожаром, и над горизонтом изливалось багряным светом уходящее солнце, словно благословляя российскую столицу. В лучах заката Марии увиделась прежняя жизнь. Но в сердце ее не было зла и ненависти – она давно всех простила. Теперь она жила настоящим и не боялась новой встречи с прошлым, которое ожидало ее там, где она не предполагала – у графини Воронцовой.

Мария еще не поднялась в гостиную, но уже догадалась, что сегодня происходит что-то из ряда вон выходящее. Огней было так много, что свет из открытой двери озарял лестницу, обыкновенно темную. Слуги бегали быстрее обычного, а судя по гомону голосов, доносившемуся в прихожую, было понятно, что наверху – большое общество.

Волынская помедлила перед зеркалом, тщательно осматривая свое отражение. Фасон платья был подходящим – не столь вызывающий, как на вчерашнем балу, чтобы не оскорбить чувства хозяйки, но и весьма кокетливый на случай, если придется кого-то очаровывать. Искусный грим, который она накладывала с первого дня в Петербурге, слегка изменял ее черты, делал ее менее узнаваемой. Он не стирал ее природную красоту, скорее наоборот, подчеркивал глубину сверкающих глаз, чувственные губы и изысканную бледность щек. Решив, что теперь она достаточно неотразима, Мария направилась вверх по парадной лестнице.

– А вот и моя дорогая Машенька! – графиня с распростертыми объятиями двинулась навстречу.