Тайна кода да Винчи

Тонкие короткие волоски на затылке Борджиа поднялись дыбом. Так всегда происходило, когда он чувствовал опасность. Неясным внутренним чутьем, но он ощущал ее.

* * *

Чезаре вспомнил свой последний визит в Ватикан. Был день рождения папы Александра VI. Лукреция прибыла со своим мужем — герцогом Феррарским, который потел и бледнел от страха. В течение четырех дней он не притронулся ни к еде, ни к питью, а платье и простыни доставал из личного сундука, запертого на три замка. Сам одевался и сам стелил себе постель.

Александру VI исполнялось семьдесят. Но он был здоров и крепок как бык. Только сильно потолстел. Полные губы и оливковая лоснящаяся кожа ясно говорили, что в его жилах течет мавританская кровь. Однажды, когда кардинал Ровенна с издевкой спросил, от кого папа черпает свою неиссякаемую жизненную силу, намекая на расхожие сплетни о договоре семейства Борджиа с дьяволом, тот ответил: «Я ел много мяса, пил много вина и любил такое количество женщин, что не помню и десятой части. Полагаю, если Бог сотворил меня по своему подобию, то от постных скучных святош его тошнит».

На пиру Александр VI следил за своим зятем с плохо скрываемым раздражением. Наконец он поднял тост:

— Синьоры, взгляните, как хороша моя дочь! — воскликнул Александр VI. — Как она прекрасна! Как чудно вьются ее волосы! Как бела и нежна ее кожа! Как совершенно ее тело! Как умны и чисты ее глаза! Все это лишний раз доказывает, что порок, каким страшным бы он ни был, не оставляет на наших лицах никакого следа. За Лукрецию!

Он поднял кубок и выпил, не переставая следить, чтобы никто из присутствующих не поставил на стол полной чаши. Все выпили. Остался один герцог Феррарский, сжимающий в побелевших от напряжения пальцах серебряный кубок.

— Вы не выпьете за свою супругу? — спросил папа, глядя на зятя из-под черных густых бровей, резко контрастирующих с его гладким лысым черепом.

Последнее время его нижняя челюсть все время подрагивала. Казалось, что он постоянно что-то жует. Волны от этого жевания расходились по всему его тучному, рыхлому, словно разбухшему от воды телу. Казалось, что папа непрерывно дрожит, как огромное желе.

— Пейте! — взревел он.

Герцог Феррарский дрожащей рукой поднес кубок к губам, расплескав почти половину. Но отпить так и не успел. Упал в обморок. Его отнесли в спальню. Когда он пришел в себя, то вскочил и бросился вон, бросив Лукрецию и все свои вещи. До самой Феррары он скакал, не останавливаясь на еду и ночлег, будто сам дьявол гнался за ним.

Той же ночью Лукреция в панике вбежала в спальню Чезаре. Она была в одной ночной рубашке и горела словно в лихорадке.

— Спрячь меня! — просила она.

Чезаре стряхнул с себя двух женщин и указал им на дверь.

— Пошли вон! — крикнул он.

Проститутки недовольно сползли с кровати, взяли платья, но все же не уходили. Чезаре взял со столика рядом горсть золотых монет и бросил им:

— Убирайтесь!

Женщины недовольно ушли, бросая на Лукрецию презрительные злобные взгляды.

— Спаси меня, Чезаре, — умоляла она, забившись к нему под одеяло. — Не отдавай меня ему!

В дверь с силой постучали.

— Его святейшество приказал, чтобы его дочь, Лукреция Борджиа пришла к нему пожелать спокойной ночи! — раздался голос Монтифико, капитана папской гвардии.

Лукреция упала на грудь брата. По ее красивому лицу катились слезы. Она стала порывисто целовать его, шепча:

— Нет, нет… Скажи им, чтобы уходили! Я хочу быть с тобой, Чезаре! Не отдавай меня!

Борджиа приподнялся на подушках и крикнул:

— Она останется здесь! Уходите и передайте отцу, чтобы не беспокоил нас!

За дверью послышалось недовольное ворчание. Похоже, Монтифико мялся с ноги на ногу, не зная, что ему делать. Рука Чезаре потянулась к мечу. Однако сопение за дверью прекратилось, послышались удаляющиеся шаги.

Утром Александр Борджиа принял сына холодно. Он лишь скользнул по его лицу мрачным недовольным взглядом и быстро прошел к кардиналу Строцци, который ждал аудиенции.

На следующий день Чезаре выступил на север, чтобы соединиться с войсками генерала Лоша. Лукреция ехала с ними до переправы через Арно. Потом ее кортеж свернул на запад.

С того времени Александр Борджиа присылал сыну лишь сухие наставления относительно военных маневров. Политических подробностей в них почти не содержалось. Чезаре больше ничего не знал о планах своего отца.

* * *