Тайна кода да Винчи

Это он напрасно ждал Панчифику и Джулиано у переправы.

— Я не уверен, что он так думает, — загадочно ответил Чезаре. — Впрочем, его положение сейчас не назовешь отрадным. Биббиена собрал ему такое число сторонников на конклаве, что делла Ровере теперь просто не может не считать его своим врагом…

Когда на конклаве после смерти Александра VI огласили результаты голосования, «Железный кардинал» пришел в такое бешенство, что у него случился приступ печени. Он пожелтел и вспотел. Делла Ровере меньше всего ожидал, что у него будет соперник. А что этим соперником станет кардинал Медичи, даже представить себе не мог!

— Биббиена? — переспросил Гонзалес. — Кто это?

— Intimo secretary, — задумчиво протянул Чезаре, снова вернувшись к карте, — состоит при кардинале Медичи в качестве личного секретаря и казначея. Однако кроме сводничества, составления и переписывания бумаг… — он стал измерять расстояние от опушки леса до берега Ронко, -…занимается всем, чем вообще-то надлежало заниматься самому Джованни.

Сначала Борджиа удивлялся, как Джованни может спокойно отправлять на переговоры с королем Людовиком своего секретаря. Но вскоре понял, что от интриг, авантюр и прочих традиционно кардинальских занятий у Медичи начинается мигрень. Он скучает, начинает ныть и брюзжать, быстро устает и скорее бросит любое дело, чем доведет до конца. Биббиена, напротив, словно для этого родился. «Я нанял его быть кардиналом вместо себя», — сказал как-то Джованни. Единственным недостатком Биббиены, по мнению его патрона, была неуемная страсть к женщинам. Любовные похождения секретаря постоянно становились предметом скандалов — Джованни просто не мог этого терпеть.

Чезаре был свидетелем того, какую бурную деятельность развил Биббиена во время конклава. Он непостижимым образом успел обежать всех, кто мог быть так или иначе за интересован в избрании Медичи. В основном это были молодые кардиналы, купившие свои шапки у Александра VI и вполне обоснованно боявшиеся их потерять. Жадным Биббиена сулил доходные должности, осторожным — неприкосновенность, честолюбивым — высокие посты в папской армии и дипломатии.

Долги Людовика XII перед банковским домом Медичи также были умело использованы Биббиеной. Сведения о том, что Медичи фактически дают французам деньги на войну с их собственной страной, время от времени просачивались наружу. Путем множества прозрачных намеков секретарь Джованни фактически пообещал французским кардиналам доход с аббатств и монастырей, которые окажутся на территориях, захваченных их королем.

Даже совершенно «не папский» характер Джованни Биббиена сумел представить как достоинство. Все понимали, что в случае избрания делла Ровере войны с Францией не избежать. Поэтому секретарь неустанно повторял, что Джованни Медичи в силу своей природной доброты и тяги к прекрасному будет умеренным папой наподобие Николая V. Он вернет в Ватикан «золотой век», потому что придерживается принципа «наслаждайся жизнью сам и позволяй делать это другим».

В результате к моменту голосования мнение конклава разделилось ровно пополам. По сути, никто не собирался голосовать за кардинала Медичи — бездельника, откровенного содомита и сибарита. После Иннокентия VII, явившегося в Ватикан в сопровождении шестнадцати незаконнорожденных детей, и Александра VI Борджиа, устраивавшего оргии с участием сотни проституток, Церковь была по горло сыта развратными папами. Однако Биббиена сумел вложить в головы многих мысль, что они голосуют не столько за Джованни, сколько против делла Ровере.

По счастью, делла Ровере решил, что Биббиена всего лишь исполняет волю своего господина. Знай «Железный кардинал», что секретарь весьма успешно действовал на собственное усмотрение, он бы не задумываясь отдал приказ о его устранении. Без Биббиены Джованни стал бы совершенно безопасным. Возможно, даже полезным, учитывая его трусость и возможности банкирского дома Медичи.

Пока Чезаре внимательно изучал карту, принимая окончательное решение, Гонзалес почтительно молчал, ожидая, что господин прикажет ему отправляться в Форли:

— Вот так бездарные правители приходят к власти, — наконец сказал Чезаре. — Я имею в виду кардинала Джованни. Их выбирают, потому что они не опасны.

— Честно говоря, я даже представить себе не мог, что за него вообще подадут хотя бы один голос, — проворчал Гонзалес. Он терпеть не мог кардинала Медичи.

— Делла Ровере сделал большую ошибку, сказав, что будет искоренять симонию[2]. Это многим не по душе, — ответил Чезаре. — Мой отец подложил ему изрядную свинью, продав почти все кардинальские должности.

В глазах Гонзалеса появилось вопросительное выражение.

— Что ты хочешь узнать? — сказал Чезаре, мельком глянув на своего помощника.

— Учитывая особенную любовь делла Ровере к вашему отцу, я все хотел спросить, как вам удалось выбраться из Ватикана живым и невредимым? — кашлянув, смущенно спросил Гонзалес.