Тайна комнаты с чёрной дверью

Как Наталья Николаевна съела поэта Пушкина

Мало кто знает, что жена Александра Сергеевича Пушкина – Наталья Николаевна Гончарова – была самой настоящей людоедкой. Приедет, бывало, великий поэт в Михайловское стихи пописать. Вдруг, в разгар вдохновения, стук в дверь.

– Ну кого там чёрт несёт?! – с досадой поворачивается от стола Пушкин.

Дверь отворяется и появляется управляющий.

– Так что, барин, – докладывает, – жена, значит, ваша намедни двух мужиков, энто самое, съела.

– Каких ещё мужиков?! – морщится Пушкин, слыша неправильную русскую речь.

– Прохора, пастуха, стало быть. И Егора Трофимова, он в кузне работал.

А тут и Наталья Николаевна впархивет в кабинет, и этаким котёнком ластится.

– Сашенька, Сашенька. Не дашь ли денег на булавки?

– Ты вот что, Наталья, – строго говорит ей Пушкин, – ты кончай такими делами заниматься. Мы всё-таки не в Африке живём, а в Михайловском.

– О чём ты, дорогой? – дурочкой прикидывается Наталья Николаевна.

– Ты дурочкой не прикидывайся. Только что управляющий приходил. Опять ты двух мужиков съела. Ты же в прошлый раз мне слово давала, что с этим навсегда покончено!

– А ежели мне кушать хочется?! – капризничает Наталья Николаевна.

– Мне тоже много чего хочется, – говорит Пушкин. – Но я себя сдерживаю. И ты изволь себя сдерживать!

– Хорошо, – зловеще так отвечает Наталья Николаевна. – Хорошо…

И – молча – за дверь.

А на другой день – где Пушкин?.. Нет Пушкина.

Искали-искали… В пруду багром шарили. Лягушки – есть. Раки – есть. Великого русского поэта – нет.

Съела.

Это уж потом придумали Дантеса… дуэль на Чёрной речке… Нет, Дантес, конечно, тоже был. Да только прожорливая Наталья Николаевна его ещё раньше Пушкина слопала. Так что убить «солнце русской поэзии» он никак не мог.

Девочка Верочка и дедушка-водопроводчик

Жила-была девочка Верочка со своими мамой и папой. И вот однажды, зимой, закапала у них вода из крана – кап-кап… кап-кап… И мама с папой вызвали водопроводчика. А сами на работу ушли.

А тут и звонок в дверь – дзинь-дзинь…

– Кто там? – спрашивает девочка Верочка.

– Водопроводчик, – отвечает мужской голос.

Верочка открыла дверь и увидела водопроводчика. У него были длинные-предлинные усы. Точно такие же усы были у Верочкиного дедушки.

Впрочем, это и был Верочкин дедушка.

– Дедуля?! – ахнула девочка Верочка. – Как ты здесь оказался?!

– Так это ж мой участок, – ответил дедушка-водопроводчик.

– Но ты же умер, – сказала Верочка.

– Здрасте, я ваша тётя, – хмыкнул дедушка. – Когда это я, интересно, умер?

– Пять лет назад, – напомнила Верочка. – Ты возвращался с футбола. И у тебя сердце остановилось. Вспомнил?..

– Нет, не вспомнил, – ответил дедушка. – А по-моему, так это ты умерла. Точно, точно… Под машину угодила, когда из детского садика возвращалась.

– Да нет же! – воскликнула девочка Верочка. – Это ты возвращался с футбола!..

– Нет, ты – из садика!..

– Нет, ты – с футбола!..

– Нет, ты!..

– Нет, ты!..

Они заспорили и спорили до тех пор, пока дедушка-водопроводчик не сказал:

– Да ладно тебе, внучка. Какая, в принципе, разница, кто откуда возвращался? Есть дела поважнее. Где тут кран-то протекает?

– На кухне, – сказала Верочка.

– Счас исправим, – сказал дедушка.

Кап-кап… капала вода из крана.

Вжик-вжик… лязгал разводной ключ.

Пам-пам… падали снежинки за окном.

Как я летал в Малайзию

Как-то раз написал я сказку и решил отнести её в детский журнал «Тик-Так». Прихожу в редакцию, а там, прямо на столе, сидит главный редактор, задумчиво уставившись на потолок.

– Надо же, – рассуждает он сам с собой, – сколько на потолке места свободного. И диван можно поставить, и стол, и телевизор…

– Здравствуйте, – говорю я. – Вот сказку написал.

– Ну и что? – пожимает плечами главный редактор. – Прикажете сплясать по этому поводу?

И он, соскочив со стола, сплясал зажигательную «Лезгинку», затем исполнил па-де-де из балета «Спартак», а под конец сбацал брейк-данс.

– Теперь показывайте свою сказку, – говорит. – Толька издалека.

Я достал рукопись и показал. Главный редактор, чтобы лучше видеть, вытянул шею. Шея у него оказалась очень длинная. Почти как у лебедя.

– Ну что ж, отличная бумага, прекрасный шрифт. Будем печатать. Вот только… – он замялся, – как с гонораром быть?.. Денег ведь вы не берёте?!

– Не беру, – твёрдо ответил я. – Деньги портят человека.

– Н-да, – озадаченно сказал главный редактор и, порывшись в кармане, вытащил оттуда зажигалку, авторучку, подшивку «Тик-Така» за позапрошлый год, яблочный огрызок, дырку от бублика и многое-многое другое. Наконец он нашёл то, что искал.

– Вот, держите, – протянул он мне мятый билет на самолёт. – Через час вы летите в Малайзию. По-моему, вас там только и не хватает… – Подумав, редактор протянул мне ещё и яблочный огрызок. – Возьмите яблочко на дорожку.

Я взял огрызок и отправился в аэропорт.

Как только «Боинг 747» взмыл в синее небо, в салон вошла стюардесса.