Тайна короля Якова

— А если не выбирать слов, какое подойдет точнее, чем «посоветовали»? — холодновато улыбнулась Энн.

— Ну, — Марбери свободно взмахнул рукой. — Тогда, скажем, «заставили». Возражать не приходилось.

— Кто же мог его заставить? — Энн старательно, всем видом, изображала невинное удивление.

— После того, как Гаррисон отверг доктора Эндрюса, ему прислали указ, вынудивший его переменить мнение, — объяснил Марбери. — Краткое, но недвусмысленное письмо с королевской печатью.

— Сам король настоял? — Энн круглыми глазами уставилась на Эндрюса.

— Скорее всего, этого добился брат Роджера, Ланселот Эндрюс, — поправил Марбери. — Ланселот — епископ Винчестерский и возглавляет первую группу переводчиков.

Лицо Эндрюса из багрового стало желтым. Плечи у него задрожали.

— Так или иначе король приказал, чтобы Роджер Эндрюс получил пост в Кембридже, — небрежно закончил Марбери.

— К несчастью, — широко улыбнулся Тимон, — остальным переводчикам это не понравилось. Они невысоко ценили способности Эндрюса и отказывались общаться с ним иначе как в рамках работы.

— Доктор Эндрюс еще усугубил положение, обвинив Гаррисона в насмешках над ним, — добавил декан. — Совершенно безосновательное обвинение, поскольку Гаррисон высмеивал всех одинаково.

Тимон шумно вздохнул:

— Ну вот.

Эндрюс от бешенства не мог сказать ни слова. Он содрогался всем телом, кровь волнами заливала его лицо. Он глухо зарычал от ярости.

Чедертон, казалось, недоумевал:

— Что вы, брат Тимон, хотели сказать своим «ну вот»?

— Я имел в виду, — пояснил Тимон, подступая к Эндрюсу, — что доктор Эндрюс имел основательные причины для убийства. Он и есть убийца.

Роджер Эндрюс отчаянно пытался заговорить, но только трудно дышал, выкатив глаза.

Тимон видел, что его коварный план действует. Сейчас Эндрюс, не найдя ответа, выбежит из зала, а Чедертон получит возможность исполнить свой замысел.

Увы, у Эндрюса были иные соображения. Он пошатнулся, протянул руки к горлу Тимона, но не дотянулся и, будто мешок с картошкой, упал к ногам Тимона.

40

— Я хотел только избавиться от него, — оправдывался Тимон, опускаясь на колени рядом с Эндрюсом.

— Вы не считаете его убийцей? — шепотом спросил Чедертон.

— Эта мысль пришла мне в голову, пока я говорил. Маленькая импровизация. Однако, учитывая его реакцию, не натолкнулся ли я на истину?

— Он убийца, — зашептала Энн. — Он был унижен отказом Гаррисона избрать его и тем, что его ввели в группу насильно. Его терзала ревность.

— Стоит ли напоминать, — заметил Марбери, который, единственный из четырех, не склонился к Эндрюсу, — что у него не было причин убивать Лайвли?

— Как ты не понимаешь? — откликнулась Энн. — Лайвли, при всех своих слабостях, был умен и жаден до истины. Рано или поздно он разоблачил бы Эндрюса. Между тем как Сполдинг…

— Вызовите констеблей, — слабо промычал Эндрюс, не открывая глаз.

— Вот и хорошо, — поощрительно ответил Тимон, помогая ему сесть. — Мне не пришлось бить вас по щекам.

— Я человек тонкой конституции, — проскулил Эндрюс. — Временами мой мозг переполняется кровью и тело отказывается мне служить. Но мне уже лучше. Вызовите констеблей.

— Зачем? — спросил Чедертон.

— Чтобы арестовать этого брата Тимона! — собравшись с силами, рявкнул Эндрюс.

Его коллеги бросили работу и присоединились к стоявшим над Эндрюсом, насмешливо поглядывая на него. Тимон узнал обоих. Диллингем был известен как знаток греческого. Второй, Ричардсон, по слухам, почитал себя за первый ум Европы.

Он и заговорил, скрывая насмешку:

— Эндрюс, вы упали?

Наряд Ричардсона поражал богатством. Его темный плащ покрывала филигранная вышивка, под плащом виднелся сливочно-белый бархатный камзол без единого пятнышка. Белая шляпа так густо была расшита золотом, что сияла подобно нимбу — несомненно, обдуманный эффект. Кроме того, никто в Англии так не холил свою бородку.

— Доктор Ричардсон, — поднимаясь, обратился к нему Тимон, — вы, насколько мне известно, лучший латинист среди своих собратьев, а может быть, и во всем мире. Знакомство с вами — большая честь для меня.

Эндрюс шумно выдохнул, и Диллингем посмотрел вниз.

— Я состязался с крупнейшими знатоками латыни, — охотно кивнул ученый, — и всех выбил из седла. Даже итальянцев. Мой меч — знание, мой щит — абсолютная уверенность. Короче говоря, я — рыцарь античности, верный поиску Грааля. Я мог бы восседать за столом Артура. Никто не сравнится со мной во владении языком поэтов и императоров.

— Вы совершенно правы. — Тимон почтительно сложил ладони.

— Я не хвастаю, я просто отмечаю факт.

— Доктор Чедертон доверил тайные тексты убийце и этой женщине! — напомнил о себе Эндрюс.

— Ну, — лениво протянул Ричардсон, — едва ли можно назвать тайной то, что известно каждому из нас.

— К тому же наш труд и должен был стать всеобщим достоянием, доктор Эндрюс, — поднял бровь Чедертон.

Ричардсон хлопнул в ладоши:

— Не далее как на прошлой неделе я имел счастье показать коллегам древнюю греческую рукопись, созданную не кем иным, как…

— Доктор Ричардсон! — взорвался Эндрюс.

— Да? — раздраженно отозвался тот.

Эндрюс сумел без посторонней помощи встать на ноги.