Тайна крови

Пока она ворковала с Оуэном, позволяя целовать себе ручку и отпускать комплименты, я разглядывала студию. За огромными прожекторами пряталась темнота, в очертаниях которой угадывались стулья и фигуры нескольких человек — осветителей, операторов, звуковиков. Прожекторы же высвечивали студию с декорациями: ярко-синий экран, на котором искристые нарисуют живые иллюзии, соответствующие сюжету, удобный темно-зеленый диван для гостей, перед которым стеклянный журнальный столик, а сбоку письменный стол с кожаным креслом для ведущей. Простенькая, но при этом элегантная, пышущая дороговизной обстановка.

Немного побеседовав с фетом Сайонеллом, Аландри перевела взгляд своих льдисто-голубых глаз на меня:

— Ландрин Флер Аллевойская-Сайонелл, — улыбнулась женщина, подходя ближе. Она была выше и крупнее меня, выглядела лучше, пахла так вообще замечательно. Взгляд придирчиво прошелся по мне сверху донизу, затем она щелкнула наманикюренными пальчиками и к ней подскочила помощница в джинсовом комбинезоне с кисточкой в волосах. — Это нужно привести в порядок. Десять минут до эфира!

Это? Сама ты «это»! В порядок надо привести ваши манеры, феточка! Перед глазами так и стоял ее вульгарный жест языком, после того, как этот самый язык обо мне гадостей наговорил!

Десять минут пролетели за один взмах ресниц. Меня в мгновенье ока подкрасили, причесали, усадили перед камерами. Фет Сайонелл устроился рядом на диванчике и держал меня за руку. Лихорадило. Я не знала, что делать, если Аландри задаст вопрос напрямую мне. С этой самки аркха станется. Не нравится она мне. То есть, когда улыбается с экрана телепатовизора и задает каверзные вопросы другим людям — нравится, а вот если мне — совсем не нравится.

— Успокойся. Все будет хорошо, я тебе обещаю, — улыбнулся фет Сайонелл.

— А, если она обратится ко мне напрямую? — я откровенно запаниковала, сердце колотилось в горле, на лбу проступила испарина. Женщина в джинсовом комбинезоне это заметила, подскочила ко мне, помахала кисточкой и запретила потеть. Ага, очень, блин, смешно!

— Отвечай правду, избегая всего, что связано с барьером и действительной причиной твоего нахождения в Аклуа Плейз.

— До эфира три…

— А, если…

— Два…

— Ты справишься, Александрин.

— Один…

— Я в тебя верю.

— Поехали!

Я смотрела на фета Сайонелла и прошептала одними губами: «спасибо», когда Аландри Деморти уже ласково заигрывала со зрителями и представляла им гостей, то есть нас. Он в меня верит. Почему эти слова так греют душу? Верит. Я не должна его подвести. Я не должна подвести Тана и Альби. Нужно быть сильной и бороться за свою независимость. Не сразу поняла, что Аландри, тудыть ее растудыть, обращается ко мне.

— Простите, Александрин крайне расстроена произошедшим и все еще не пришла в себя.

Пока витала в облаках, Оуэн уже успел пояснить ситуацию с мом побегом.

— Понимаю. Но чем именно вы расстроены, фета? Таинственным нарушением ваших гражданских прав или отношением к вам фетроя Хартмана?

— Не понимаю вашего вопроса, — сама удивилась, но голос прозвучал твердо, когда я отвела взгляд от камер, за которыми прямо-таки ощущала многомиллионную толпу зрителей. Ведущая хищно улыбнулась, словно акула, почувствовавшая кровь.

— Вы убежали из Аклуа Плейз из-за фетроя Харви Хартмана? Он нарушил ваши гражданские права?

— Аландри, я уже пояснял, что этот вопрос относится к тайне дистрикта.

— Значит, все же, фета Аллевойская-Сайонелл связана с барьером? Иначе зачем это скрывать?

— Связана не больше, чем другие подданные.

— Сбирается ли пятый дистрикт заявить ноту протеста или устроить публичное разбирательство в отношении должностных лиц девятого дистрикта?

— Если подобное повторится — несомненно. Но мы надеемся на благоразумие правящей семьи.

Происходившее очень напоминало допрос. Только фет Сайонелл или я успевали отбить летевший в нас вопрос, как сыпался новый, хлесткий, с подковыркой.

— Какое наказание за проступок феты положен по законам пятого дистрикта?

— Это решение будет принимать фетрой Марк Гай, я всего лишь его официальный представитель. Могу лишь сказать, что все обстоятельства будут тщательно взвешены. Никто не отрицает вреда, причиненного общественной безопасности, но при этом нельзя ставить благо одного выше блага другого. Опасность нарушения прав требует адекватных мер. На мой взгляд, меры, принятые фетой Сайонелл были адекватны опасности.

— Хорошо, — ведущая поджала губы и снова обратилась ко мне. — Ноосфера гудит от предположений о том, что связывает вас с фетроем Харви Хартманом. Вы любовники? Правящий и подавальщица, история из разряда «Взрослые тоже верят в сказки?».

— Это неуместный вопрос, — отрезал Оуэн, но акула напирала.

— И все же? — ведущая приподняла тонкую бровку и ждала ответа, в тайне, судя по блеску в глазах, надеясь на сенсацию.

Я набрала в легкие побольше воздуха и, прежде, чем Оуэн снова бросился на амбразуру ради меня, мягко накрыла его ладонь своей: