Тайна Лабиринта

Не стоило мне смотреть на мужа, говоря это. Лицо его было лицом человека, добравшегося до райских врат, но только затем, чтобы узнать, что дальше ему ходу нет. Мне тут же сделалось совестно: сколь бы ни грандиозен был для меня этот момент, археологом из нас двоих была отнюдь не я. Каково пришлось бы мне самой, отправься он взглянуть на дракона неизвестной науке породы без меня?

– Впрочем, пустяки, – сказала я. – Ждала эта дверь столько лет – подождет и еще немного.

– Нет, – повторил Сухайл (на сей раз куда спокойнее). – Мы не можем уйти, не узнав, что там, а ломать дверь только для того, чтобы взглянуть, что за ней, я не хочу. Если сумеешь пролезть, ступай.

Я повернулась к Тому. Встретившись со мной взглядом, он тяжело вздохнул.

– Я бы сказал: «Стоит ли рисковать?», но знаю, каков будет ответ. Однако если этот ход приведет в логово дракона, сделайте милость, подумайте дважды, прежде чем сядете его рисовать.

А Эндрю только и сказал:

– В эту минуту ты моя самая любимая и самая нелюбимая сестра на свете.

Возможно, читатели помнят, что других сестер, кроме меня, у него не было.

Расправив плечи, я принялась протискиваться в узкую брешь.

Чтобы пройти в нее, пришлось как следует выдохнуть, но даже это не смогло уберечь меня от потери пуговицы. Проем был так узок, что я на минуту встревожилась, не на шутку опасаясь застрять. Однако вскоре я оказалась за дверью и приняла от Сухайла блокнот, карандаш и фонарь. Прежде чем передать мне последний, он поднес мою руку к губам и украдкой от остальных, заслонив меня спиной, поцеловал ее.

– Возвращайся поскорей, – сказал он шепотом, предназначенным одной только мне, – и расскажи, что там за чудеса.

– Хорошо, – откликнулась я и двинулась вперед.

Дверь вела в узкий коридор, тянувшийся параллельно стене. Сухайл оказался прав: потайной зал находился позади, в направлении входа. Вскоре коридор привел меня к еще одной лестнице – лестнице вниз. По моим подсчетам, нижний этаж должен был находиться по меньшей мере на полпути к подножию плато.

Удовлетворяя любопытство спутников, я громко сообщила им обо всем этом.

– Здесь тоже фрески и резьба. Раскрашенная, как в зале, а не бесцветная, как в первом коридоре. Сплошь боги – ни человеческих, ни драконьих фигур не наблюдаю, – сказала я. И, повинуясь проказливому импульсу, добавила: – Может, остановиться и зарисовать их, прежде чем идти дальше?

Дружное «нет!» за спиной едва не стряхнуло пыль с потолка, но вместе с этим заставило меня улыбнуться, придало храбрости перед лицом тайны, ожидающей впереди. Подняв фонарь, я обнаружила, что рука более не дрожит.

От подножия лестницы коридор снова сворачивал вправо. Здесь двери не оказалось. Как только я повернула за угол и направила луч фонаря вперед, новое подземелье предстало передо мной во всем своем великолепии.

Должно быть, рукотворное гнездовье Рауаане даже в лучшие свои дни было сооружением грубым, достойным разве что глубокой провинции. Здесь я увидела, можно сказать, экземпляр образцовый: квадратное помещение, украшенное тончайшей раскрашенной резьбой. Ступени в центре вели к невысокой круглой площадке. В отличие от верхнего зала, здесь сохранилась вся обстановка: столы, треножники, вазы и чаши из золота и алебастра, из расписной эмали и драгоценного дерева – целая сокровищница, полная ничуть не пострадавших от времени предметов драконианской культуры!

Потайная комната

Почти не пострадавших. Один из невысоких столиков был опрокинут, а тарелки с него раскатились по полу и разбились.

И, войдя в комнату, я сразу же поняла, в чем причина.

Поверхность песка, наполнявшего огромную купель на круглой площадке в центре комнаты, была усеяна осколками яичной скорлупы. Скелетов вокруг не оказалось, да и оказаться не могло – скелеты после гибели новорожденных драконов рассыпались в прах. Кое-где в блюдах и на столах виднелись пятна, а также несколько косточек (судя по виду, птичьих): несомненно, в ожидании возвращения своих кормильцев изголодавшиеся детеныши съели до крошки все, что годилось в пищу. В поисках еще чего-либо съестного один из них, по-видимому, и опрокинул этот столик, но в стоявшей на нем бутылке оказалась не еда, а какое-то масло, разлившееся и впитавшееся в земляной пол.

Луч фонаря высветил на земле отчетливые отпечатки.

Следы. Отпечатки лап, оставленные новорожденными драконами, бродившими из угла в угол в ожидании корма, которого они так и не дождались.

Позже я смогла взглянуть на все это объективно. Зарисовала следы, измерила их, сняла слепки, попыталась определить, сколько различных особей прошлось по клочку пропитанной маслом земли. Все это было бесценным научным открытием, и с этой точки зрения я оценила его в полной мере.