Тайна личности Борна

— Вы в самом деле не знаете? Три четверти служащих «Классиков» сотрудничают с нами, а одна из самых толковых осталась в стороне. Конечно, кто-то мог подумать, что с вами иметь дело рискованно, так бывает.

— Как бывает? Почему рискованно? Кто вы?

— Сейчас недосуг. Остальные вас просветят. Я здесь потому, что мы ни разу не получали от вас отчета, а вы с утра до вечера общаетесь с самыми важными клиентами.

— Выражайтесь яснее, мсье.

— Допустим, я представляю ряд лиц — из Америки, Франции, Англии, Голландии, — совместно охотящихся на убийцу, застрелившего важных политических и военных деятелей этих стран.

— Застрелившего? Военных, политических… — Жанин в ужасе застыла, пепел с сигареты рассыпался по рукаву. — Что это? О чем вы говорите? Я ничего такого не знаю!

— Я могу лишь извиниться, — мягко, искренне сказал Борн. — С вами должны были поговорить несколько недель назад. Это ошибка моего предшественника. Простите, вы, должно быть, поражены.

— Я поражена, мсье, — прошептала девушка; ее вогнутое тело напряглось — лакированная тростинка, пригнувшаяся к кирпичной стене. — Вы говорите о вещах вне моего разумения.

— Зато я теперь понимаю, — воскликнул Борн. — Ни от кого о вас ни слова. Теперь все понятно.

— Но не мне.

— Мы охотимся на Карлоса. На убийцу, известного под именем Карлос.

— Карлос? — Сигарета выпала из пальцев Жанин Дольбер, удар был довершен.

— Он один из ваших постоянных клиентов, на это указывают все улики. Мы сузили круг подозреваемых до восьми человек. Ловушка захлопнется в ближайшие несколько дней, и мы принимаем все меры предосторожности…

— Предосторожности?

— Всегда есть опасность, что преступник захватит заложников. Мы ожидаем, что произойдет перестрелка, но мы не дадим ей распространиться. Главная сложность — сам Карлос. Он поклялся, что никогда не сдастся живым, он ходит, обвязанный взрывчаткой мощностью в тысячефунтовую бомбу. Но с этим мы управимся. Один снайперский выстрел в голову, и конец.

— Один выстрел…

Борн вдруг взглянул на часы.

— Я вас слишком задержал. Вам пора возвращаться в магазин, а мне — на пост. Запомните: если увидите меня, мы не знакомы. Если я приду в «Классики», обойдитесь со мной как с любым богатым клиентом. Разве только заметите клиента, который покажется вам тем, кого мы ищем, тогда немедля сообщите мне. Еще раз прошу извинить за все. Просто разрыв в цепочке связи. Это бывает.

— Разрыв?

Джейсон кивнул, развернулся и быстро зашагал к улице. На перекрестке остановился и оглянулся на Жанин Дольбер. Она припала к стене в полуобморочном состоянии: элегантный мир «haute couture» бешено завертелся, сорвавшись с орбиты.

Филипп д’Анжу. Имя ничего ему не говорило, но Борн не мог с собой совладать. Он твердил его про себя, пытаясь вызвать в памяти какую-нибудь картину… как вызвало страшную картину тьмы и всполохов света лицо седого телефонного оператора. Филипп д’Анжу. Ничего. Совсем ничего. И, однако, что-то же было, что-то, от чего сводило под ложечкой, напрягались мышцы, сковывая тело панцирем… тьма.

Он сидел у окна кофейни на улице Расин, готовый выйти, едва увидит фигуру Клода Ореаля у подъезда старинного здания напротив. Ореаль жил на пятом этаже, деля квартиру с двумя приятелями; взобраться туда можно было лишь по дряхлой витой лестнице. Борн был уверен, что, когда Ореаль появится, он не будет идти.

Потому что Клоду Ореалю, который разливался соловьем перед Жаклин Лавье на совсем другой лестнице, на Сент-Оноре, беззубая консьержка прошепелявила по телефону, чтобы он, гнусная рожа, немедленно вернулся на улицу Расин и положил конец воплям и драке в квартире на пятом этаже. Либо он прекращает дебош, либо она вызывает жандармов. У него ровно двадцать минут.

Он уложился в пятнадцать. Можно было наблюдать, как по тротуару от ближайшей станции метро несется хрупкая фигура, затянутая в костюм от Пьера Кардена — пола бьется на ветру. Он избегал столкновений с увертливостью бегуна по пересеченной местности, вышколенного Русским балетом. Тощая шея была вытянула вперед, длинные темные волосы развевались, как грива скачущей лошади. Он добежал до подъезда и помчался вверх, перепрыгивая через ступени.

Джейсон быстро вышел из кофейни и перебежал улицу. Заскочил в подъезд и устремился вверх по видавшей виды лестнице. С площадки четвертого этажа он услышал, как молотят в дверь.

— Откройте! Откройте! Скорей, Бога ради! — Ореаль замолчал, тишина внутри, видимо, напугала его больше, чем что-либо другое.

Борн преодолел еще один пролет и сквозь решетку перил увидел Ореаля. Субтильное тело молодого человека распласталось на двери: руки раскинуты, ухо прижато к деревянной панели, лицо раскраснелось. Джейсон резко крикнул:

— Сюрте! Не двигайтесь, молодой человек! Не нужно лишних неприятностей. Мы наблюдаем за вами и вашими друзьями. Мы знаем о притоне.

— Нет! — завопил Ореаль. — Я ни при чем, клянусь! Какой притон?

Борн поднял руку:

— Тихо. Не кричите! — Он перегнулся через перила и взглянул вниз.