Тайна личности Борна

— Восхитительно! Мозг Карлоса, похоже, напрямую управляет вами. Вы убьете меня, и Карлос срывает банк! — Джейсон сделал шаг вперед. Это было первое его движение с той минуты, как он вошел в комнату. Борн увидел, как расширились глаза старого генерала. Пистолет в руке Вийера подрагивал, и тень его колебалась на стене. Одно легкое нажатие пальца — курок будет спущен, и пуля найдет цель. Ибо несмотря на чудовищное напряжение минуты, рука, сжимавшая пистолет, умеет обращаться с оружием и не дрогнет в нужный миг. Если только такой миг настанет. Борн вынужден был пойти на этот риск. Без Вийера все его усилия пропадут впустую. Старик должен был это понять.

— Ну же! Стреляйте! Убейте меня! — внезапно закричал Борн. — Исполняйте приказ Карлоса! Вы ведь солдат. Приказ есть приказ. Его нужно выполнять!

Руки Вийера заходили ходуном, костяшки пальцев, сжимающих оружие, побелели. Дуло пистолета поднялось, нацелившись прямо в голову Джейсона. И вдруг старый солдат прошептал:

— «Вы солдат… прекратите… немедленно…»

— Что? — переспросил Джейсон.

— Я солдат. Это мне сказал недавно человек, который вам дорог, — тихо произнес Вийер. — Она устыдила старого бойца, напомнив ему, кто он такой… кем был раньше. «Вы великий человек. Я верю в это…» У нее достало милосердия, доброты сказать мне это. Ей говорили, что я великий человек, и она поверила. Она ошиблась. Господи, как она ошиблась! Но я постараюсь. — Андре Вийер опустил руку, сжимающую пистолет, подчинившись с достоинством. С достоинством солдата. Великого человека. — Что я должен для вас сделать?

— Вынудить Карлоса лично отправиться за мной. — Борн перевел дух. — Но не здесь, не в Париже. И даже не во Франции.

— Где же?

— Вы можете помочь мне выехать из страны? Я вам объясню: меня разыскивают. Мое имя и словесный портрет переданы службам паспортного контроля по всей Европе.

— Вас разыскивают по ошибочному обвинению.

— По ошибочному.

— Я верю вам. У меня есть возможность это устроить. Точнее, у военного советника, который сделает все, о чем я его попрошу.

— Невзирая на фальшивые документы? И не спрашивая причин?

— Моего слова будет достаточно. Я это заслужил.

— Еще один вопрос. Ваш помощник, о котором вы говорили, — вы доверяете ему? Действительно доверяете?

— Я бы вверил ему свою жизнь.

— А чужую жизнь? Жизнь человека, который, как вы верно заметили, мне очень дорог.

— Разумеется. Но в чем дело? Вы хотите уехать без нее?

— Я вынужден. Она бы меня не отпустила.

— Вы должны ей как-то объяснить…

— Конечно. Скажу, что ухожу в подполье здесь, в Париже. Или в Брюсселе. Или в Амстердаме. В городах, где действует Карлос. Но ей обязательно нужно уехать. Нашу машину нашли на Монмартре. Люди Карлоса обшаривают каждую улицу, каждую квартиру, каждый отель. Теперь мы работаем с вами в паре. Ваш помощник вывезет ее в провинцию. Там она будет в безопасности. Так я ей объясню.

— Я должен задать вам вопрос: как быть, если вы не вернетесь?

— У меня в самолете будет время, — ответил Борн, стараясь, чтобы голос не звучал умоляюще. — Я запишу все, что произошло… Все, что помню. Записи отошлю вам — чтобы вы решили, как быть дальше. С нею. Она назвала вас великим человеком. Вы должны принять правильное решение. Берегите ее.

— «Вы солдат…» Даю вам слово. С ней ничего не случится.

— Это все, о чем я могу вас просить.

Вийер кинул пистолет на постель. Тот упал на покрывало между одеревеневшими ногами мертвой женщины. Старый воин отрывисто, презрительно кашлянул и, на глазах обретая прежнюю решительность и властность, произнес:

— К делу, мой молодой волк-одиночка. В чем состоит ваш план?

— Для начала: вы пребываете в состоянии коллапса, сильного шока. Как бы в помутнении рассудка выполняете приказы, которых не понимаете, но вынуждены подчиниться.

— Не так уж далеко от истинного положения вещей… — вставил Вийер. — По крайней мере до того, как молодой человек с честными глазами силой принудил меня выслушать его… Но как я оказался в этом состоянии? И почему?

— Вы знаете — помните — только одно: во время пожара по соседству к вам в дом ворвался какой-то человек и оглушил вас рукоятью пистолета. Вы потеряли сознание. А когда очнулись — обнаружили, что ваша жена убита, задушена, а на трупе оставлена записка. Именно то, что вы там прочитали, и лишило вас рассудка.

— И что там будет написано? — осторожно спросил генерал.

— Правда, — отозвался Джейсон. — Правда, которую вы никому никогда не позволите узнать. Кем она приходилась Карлосу и кем тот приходился ей. Убийца, оставивший записку, указал телефон, по которому вам смогут подтвердить то, что он написал. Убедившись, вы можете уничтожить записку и сообщить в полицию об убийстве. Но за то, что он открыл вам глаза — и убил потаскуху, которая в значительной мере повинна в смерти вашего сына, — убийца просит вас передать другую записку…

— Карлосу?

— Нет. Он пришлет посыльного.

— Слава Богу. Я не уверен, что выдержал бы, зная, что это он.

— Записка так или иначе попадет к нему.

— Что в ней будет сказано?