Тайна Лоэнгрина

Они разговаривали о кушаньях, истории, разных разностях, а Сильва все время думал, как же задать Грете нужные вопросы. Были две темы, которые ему пока никак не удавалось затронуть. Почему-то он все время возвращался мыслями к Гуго Эппенштейну – отцу Риты. Хотелось побольше узнать об этом человеке. И, конечно, надо было прояснить, кому Грета рассказывала о приезде Сильвы. Но как завести разговор, чтобы он не был похож на допрос?

Очень вовремя позвонил Шлоссер. Однако ничего важного подполковник не сообщил, кроме хорошей новости о том, что дискету смогли открыть, она в работе, идет анализ содержания. Обмолвился также, что сегодня его снова в Шаттене не будет: много работы.

Сильва расстроился. «Давайте, я к вам приеду?» – «Зачем?» – «Помогу». – «Вы уже помогли. То, что вы нашли дискету, это фантастика». – «Значит, там много интересного?» – «Завтра. Потерпите до завтра». – «Скажите только, это спецслужбы?» – «Это не то, что вы думаете».

И Шлоссер отключился. Вот как он мог?! Вот так… забросил приманку и тут же отключился. «Это не то, что вы думаете!» Ха! Ну, Йозеф! А что же это, черт подери?!

Нет, они, конечно же, потерпят. Тем более, что терпеть осталось недолго – до завтра. А если Шлоссер снова сошлется на «много работы» и отложит визит в Шаттен? Но другого варианта все равно нет: надо дождаться, пока спецы расшифруют дискету. И уж потом выслушать подполковника с разъяснениями.

И все же звонок Шлоссера стал хорошим предлогом для того, чтобы прояснить накопившиеся вопросы.

– И когда нам его ожидать? – спросила Грета нетерпеливо.

– Завтра. – Сильва скорчил гримасу. – Обещал. Э-э… интересовался твоим здоровьем.

– Мог бы и мне позвонить, – с обидой отреагировала она.

– Ему некогда. Работа… Да, просил выяснить у тебя кое-что. Два вопроса.

– Выясняй.

– Э-э… Кому ты говорила о моем приезде? Почему-то он считает, что это важно, – непринужденно спросил Сильва.

– Кому говорила? – удивилась она.

Сильва пожал плечами:

– Ну да.

– Никому не говорила. А зачем кому-то рассказывать?

– Не знаю. Он просил у тебя узнать.

Сильва выкручивался как мог. Если бы не просьба Шлоссера, он бы спросил прямо: «Дорогая тетушка, с кем ты обсуждала мой визит в Шаттен? Кто, по-твоему, хочет расправиться со мной так же, как с моим отцом? Кто мог устроить покушение на тебя из-за того, что ты много знаешь?» Насколько проще было бы поговорить об этом начистоту. Но пока приходилось прибегать к уловкам. Сильву, который врать не любил, очень смущали такие недомолвки. Он лишь надеялся, что завтра подполковник разъяснит Грете причину подобных ухищрений и сообщит о результатах расследования.

– Что, даже фрау Шварц не сказала? – спросил Сильва негромко, кивнув на Урсулу.

– Разумеется, Урсула знала. Но ведь Шлоссера интересует не она?

– Я не знаю, кто интересует Шлоссера. Он просил, чтобы ты вспомнила всех, кто знал о моем приезде, включая знакомых и родственников. Думаю, домработница тоже входит в этот список.

– Хм… И зачем это надо… – хмыкнула она недовольно. – Так… Урсуле я сказала сразу после твоего звонка. Поручила продумать меню на несколько дней. Да, еще говорила невестке – жене брата. Мы встречались с ней за два дня до этого, ходили на кладбище. Двадцать третьего апреля был день рождения покойного брата.

– А твоя невестка в курсе истории моего отца? Она знает о его трагической гибели?

– Это не секрет. В то время мы обсуждали это событие. Вольф хотел познакомиться с семьей брата. Не сложилось, к сожалению.

– А о том, что у Шлоссера появилась новая информация о смерти отца?

– Нет, ни о Шлоссере, ни о новом расследовании мы с ней не говорили. Она далека от всего этого. Я просто сообщила, что ты приезжаешь, что наконец-то я тебя вытащила в Баварию.

– И как она отреагировала?

Грета удивилась вопросу:

– Никак. А как она должна была отреагировать? – спросила она раздраженно и добавила: – Я как будто на допросе.

– Не обижайся… – Сильва смутился. – Я не виноват. Это все он – унтерзухунгсфюрер Йозеф Шлоссер!

– Да-да… Только пытает меня не он, а ты. Я смотрю, за несколько дней ты у него неплохо обучился всяким полицейским штучкам! – голос ее смягчился.

– Ладно. Так и скажу Шлоссеру: о моем приезде знали только Урсула и невестка.

– Ты тоже не обижайся на мое раздражение, Сильва.

О, Грета сменила гнев на милость. Отлично!

– Ну что ты… Я так тебе благодарен.

– Что еще? – Тетушка выглядела довольной. – Наш следователь просил прояснить два вопроса, если не ошибаюсь.

Сильва широко улыбнулся:

– С тобой в прятки не сыграешь! Все помнишь.

– Слава Богу, пока не в маразме.

– Вот как раз вопрос о маразме.

– О чем? – она рассмеялась.

– О Рите, жене Генриха.

Сильва решил начать издалека: сначала о Рите, а потом уж о ее отце.

– Видимо, это наследственное у них. Я слышала, что у ее младшей сестры тоже что-то не так с психикой. Сын наркоман, у внучки аутизм. Хотя это разные вещи, но как-то слишком много проблем в одной семье.

– Генрих сказал, что у Риты болезнь Пита. Возможно, у родителей были психические отклонения. Ты хорошо знала ее родителей?