Тайна Лоринг-Чейза

Но в этот момент из дверей харчевни выбежал обеспокоенный хозяин и засеменил к забиякам.

– О, господа, господа, прошу вас, перестаньте, джентльмены! – запричитал он. – Моя бедная жена лежит в постели, она вот-вот должна родить нашего седьмого, а у меня ужасно разболелось ухо. Пожалейте нас, господа, не затевайте здесь ссору!

Надменный джентльмен только рявкнул в ответ и, свирепо глядя на Дэвида, шагнул к лошади. Однако с видимым усилием все же сдержался, воинственно заломил шляпу и, повернувшись на каблуках, скрылся в доме.

– Господи, Боже! – произнес озабоченный хозяин, глядя ему вслед. – Какой лютый, свирепый господин! А у меня в ухе стреляет, и жена, бедняжка…

– Примите мои соболезнования и пожелание скорейшего разрешения всех ваших проблем, – сказал Дэвид и похлопал его хлыстом по плечу. – И пришлите, пожалуйста, кружку эля.

– Благодарю вас, сэр, сию минуту, сэр.

Владелец харчевни, вздыхая, засеменил прочь, а Дэвид развернул свою лошадь так, чтобы видеть дорогу. Но, к его разочарованию, Антиклея не приехала.

– Экий вспыльчивый, сердитый господин! – вздохнул хозяин, подавая ему кружку с высокой шапкой пены. – Сидит, сквернословит и богохульствует в моей лучшей гостиной, а моя бедная жена…

– За нее и за вашего седьмого! – улыбнулся Дэвид. – Благослови их Бог!

Он поднес кружку к губам и начал жадно пить. Он все дальше запрокидывал голову назад, пока его глаза не встретились с другими глазами – огромными, темными и заплаканными. В них было столько страдания и молчаливой мольбы, что Дэвид едва не поперхнулся. Эти глаза смотрели на него сквозь решетку небольшого окна под карнизом постоялого двора. Не успел он собраться с мыслями, как белая тонкая рука с лихорадочной поспешностью открыла окно и оттуда показалось прекрасное юное личико.

– О, сэр, ради Бога… – услышал Дэвид страстный шепот. – Он меня запер, и я так боюсь! Умоляю, вызволите меня отсюда… Прошу вас, сэр…

Дэвид все-таки поперхнулся, закашлялся, сунул полупустую кружку хозяину в руки и снова посмотрел вверх. Девичья головка исчезла.

– Кто это? – властно спросил он.

– Молодая леди, сэр, – озираясь, вполголоса ответил хозяин. – Она приехала вместе с тем свирепым джентльменом в почтовой карете. У них сломалась рессора, форейтор уже больше часа возится с ней… А молодая мисс ничего не делает, только все время рыдает и плачет, плачет и рыдает. Боится его, бедное дитя, и ничего удивительного… А у меня ухо… и жена…

– Ха! – воскликнул Дэвид. – Она говорит, этот господин ее запер. Почему?

– Сэр, я не знаю… Оттого она, видать, и плачет так душераздирающе!

– Где ключ?

– В кармане господина, сэр.

– У вас есть запасной?

– Нет, сэр…

– Очень жаль! – сказал Дэвид, спрыгивая с лошади.

– Почему, сэр?

– Потому что мне придется либо вышибить дверь, либо побить джентльмена.

– Боже упаси, сэр, не делайте этого! Прошу вас, сэр, не надо никакого насилия… У меня много других ключей, может быть, какой-нибудь подойдет.

– Несите! – мрачно велел Дэвид и, привязав лошадь, последовал за хозяином в дом, а там по темной лестнице – наверх. – Эта комната? – осведомился он, остановившись у одной из дверей.

– Она самая, сэр, – лопотал хозяин. – Только, пожалуйста, не надо, не торопитесь…

– Заперта! – сказал Дэвид, подергав за ручку.

– Да, сэр! Только, ради Бога, не ломайте ее, сэр…

– Тогда принесите ключ.

– Но, сэр, а как же тот господин? Он такой лютый и страшный…

– Не ваша забота! Несите ключ.

– Да, сэр, сию минуту, сэр, только умоляю, не устраивайте шума! О, Господи, Боже, что будет с моей женой, с моим ухом?.. Что за день, что за день! – И причитающий хозяин убежал, смешно переставляя короткие ножки.

Оставшись один, Дэвид услышал тихий стук в дверь и горячую скороговорку:

– Сэр, спасите, защитите меня! Не позволяйте, не позволяйте ему снова затолкать меня в почтовую карету!..

– Не позволю, не позволю, – заверил Дэвид. – Успокойтесь, мэм, вы в полной безопасности.

Хозяин вернулся скоро. Приложив палец к губам, он как можно тише вставил ключ в замочную скважину и отпер дверь.

Дэвид увидел большие заплаканные глаза, бледные щеки и по-детски дрожащие губы. На пороге стояла девушка – необычайно красивая, несмотря на то что лицо ее опухло от слез. Выглядела она совсем молоденькой и неопытной.

– Прошу вас, сэр, – прошептала она, протянув ему обе руки, – заберите меня отсюда, увезите от него. Вы ведь не откажетесь мне помочь, вы вернете меня в школу или отвезете к моему дорогому отцу?

– Конечно, отвезу! – ответил Дэвид, пожимая ее дрожащие руки.

– Ради Бога, сэр, тише! Я не хочу, чтобы тот господин услышал вас, сэр! – опять заскулил хозяин. – Он в гостиной, пьет шерри, а ругается так, что волосы дыбом встают! Постарайтесь проскользнуть незаметно.